Князь вздрогнул с неохотой оторвался от девушки и сел, поднимая взгляд в небо, по которому словно в ускоренной киноленте бежали белые облака, превращаясь в причудливые образы. Она тоже села, натянув обратно на себя майку и стыдливо прикрывая руками грудь, соски которой можно было отчётливо рассмотреть под тонкой тканью, а потом её, словно пробило электрическим разрядом, заставляя сжаться от неприятных ощущений.
– Кажется, и меня тоже будят, – прошептала девушка, обхватив себя руками за плечи. Посмотрев с неимоверной тоской на Всеволода. – А где волк?
– Серый приличный волк. Он давно ушёл, чтобы не подсматривать, – усмехнулся одним кончиком губы Всеволод. – Как тебя зовут, душа моя?
– Мила, – печально улыбнулась она, всматриваясь в его черты лица, словно пытаясь их как можно чётче запомнить, так чтобы они навсегда остались в памяти. – Увижу ли я тебя ещё во сне?
Ответить Всеволод не успел, он проснулся рывком, его словно неведомая сила подбросила на кровати. Князь сел на кровати и потёр лицо ладонями, в открытое настежь окно бил яркий солнечный свет, тело ломило, волосы, да и вся одежда насквозь промокли от пота. Сознание ещё не полностью пришло в себя не желая отпускать наваждение, слишком ярким, словно реальным был этот сон, и мозг отчаянно пытался совместить две реальности в одну.
Рядом на кровати присел его друг – воевода Борислав, положив тяжёлую руку на его плечо ещё раз с силой тряхнул.
– Всеволод? Княже, ты как? – громыхнул рядом с ним голос воеводы.
– Ещё сам не понял, – тряхнул головой Всеволод, пытаясь внести в неё ясность мыслей. Ощущения были странные, тело ломило и одновременно с этим душу раздирала тоска, до боли в пальцах хотелось снова ощутить тепло прикосновений к податливому телу Милы.
– Ты не пришёл утром на смотр дружины, вот я и забеспокоился. Захожу, а ты лежишь весь мокрый, бледный и стонешь. Я и занервничал, еле разбудил. Ты что, княже, захворал? С тобой такого раньше небывало, – удивлённо почесал густую рыжую бороду воевода.
– Хороший вопрос, – усмехнулся Всеволод, потянулся к обережнику на шнурке, что на шее висел, и снял с него маленькую бутылочку с особенным лечебным зельем, которое сразу залпом выпил.
– Захворал, получается? – задумчиво пробормотал Борислав.
– Скорее попытались отравить, – не соглашаясь, мотнул головой Всеволод, поднялся на ноги и стянул с себя мокрую рубаху, бросив её на постель, а сам к окну направился, открывая его ещё пошире и прикрыв глаза, вдохнул полную грудь свежего воздуха.