Говорить громко было неудобно - вокруг сновали люди, да и место не совсем подходящее для выражения иных эмоций, кроме переживаний за близкого. Но сейчас в Есении было больше ненависти к здоровым, чем волнения за больных.
Агапова то и дело втягивала голову в плечи и оглядывалась по сторонам - их могли услышать!
- Есенька, ты бы потише, что ли...
- Да кто поймет, о чем идет речь? Сидят две клуши и о чем-то трещат без умолку! Но я сейчас даже молча сидеть не могу - мне нужно что-то говорить и что-то делать.
Татьяна снова состроила гримасу сострадания.
- Я во всем согласна с тобой, но...
Есения рубанула рукой воздух:
- Никаких "но"! Из-за этого подонка моя сестра может умереть. Он должен заплатить за свой поступок - и он заплатит. Обещаю! Я испорчу этому Дюсику Лазареву жизнь так же, как он испортил ее Кире.
- О-хо-хо...
Татьяна встала с корточек и присела на соседний стул, закладывая ногу на ногу.
- Чувствую, не отговорить мне тебя!
- Даже не старайся! - кивнула Есения. - Я уже все решила.
Не просто все решила, а уже набросала план действий и поделилась им с Агаповой. У Татьяны от ужаса поначалу волосы раскрутились из завитков, а потом свернулись сами по себе в тугие кольца. Она долго не могла выговорить ни слова и просто сглатывала вставший в горле ком. Вот и теперь она облизнула пересохшие от волнения губы и пробормотала едва слышно:
- Может, действовать не так радикально?
Есения повернулась к ней и зло выдохнула:
- Не радикально - а как? У тебя есть план лучше моего? Давай, поделись им, а я послушаю.
Плана у Татьяны не было, но она все равно пыталась подсказать иные решения проблемы.
- Ну, можно попробовать поговорить с ним...
По бледным губам Есении - она вот уже который день не накладывала макияж - зазмеилась недобрая ухмылка:
- И что я ему скажу: ты подонок, исправь жизнь Кире?.. А что он мне ответит - пошлет туда, откуда не возвращаются? Высмеет и Киру, и меня с этим бесполезным "разговором".
- Может, мы сумеем убедить его дать деньги на Кирино лечение...
- Какие деньги, Агапова?! Она может вообще в себя не прийти. Тут и миллионы не помогут.
Есения с тревогой взглянула туда, откуда обычно приходил лечащий врач Киры. Сегодня он что-то задерживался.
Она приходила в больницу вот уже вторую неделю. Каждый день с утра до позднего вечера сидела в коридоре, пока ее не отправляли домой. За все это время Киру она видела мельком - с боем заставила врача разрешить взглянуть на нее. Увидела и едва не поседела - единственная сестра, любимый человечек, безжизненно вытянулся на кровати. Работал ИВЛ, шумно загоняя в легкие Киры кислород. Пищали подключенные приборы. Глубокая кома.