- Ждать, - он заставил себя сесть. Потянулся к комму, уже начал вводить первые цифры номера, но потом передумал. Кому он станет звонить? Модулю Б? Начальнику службы безопасности, Юриусу Звону? Знакомым купленным-перекупленным полицейским? Или придется поднимать старые связи среди работорговцев? Знать бы еще, что происходит на самом деле и кому мог понадобиться его сын? А что, если это всего-навсего проверка и от его действий зависит жизнь не только мальчика?
И еще одна мысль свербела в сознании – он забыл уточнить у водителя, на какой именно улице припаркован его автомобиль.
Рафаэль знал, что за ним следят. Он чувствовал чей-то внимательный настороженный взгляд, но заставил себя не обращать на это внимание. Слежка приятно щекотала нервы – это была настоящая жизнь, а не та, которую он вел дома и в школе. Там все было расписано по минутам, и даже так называемое свободное время и то не было свободным. Вся свобода выбора состояла в том, что ты либо читал, либо сидел в инфранете, либо резался в видеоигры, либо просто валялся на диване, уставившись в потолок и ждал вопроса мамы: «Раффи, ты почему ничем не занимаешься?» А здесь и сейчас никто его ни о чем подобном не спросит, он волен делать, что угодно. Хочет, идет по улице дальше, а хочет – повернет назад.
На ходу мальчик жевал гамбургер, купленный в палатке. Родители не одобряли такой кухни – мало ли, из какого мяса эти котлеты! – но Рафаэлю хотелось рискнуть. Сделать то, чего от него не ждут. И в тот проулочек он свернул больше назло всем – просто потому, что никто из его одноклассников и носа бы туда не сунул без письменного разрешения от родителей, заверенного подписью классного руководителя.
В проулочке было сумрачно – высоченные дома стояли слишком близко друг от друга – и довольно грязно. Похоже, тротуары тут были без функции автоочистки. Но так было даже интереснее – мальчик наступил в лужу и зашагал дальше, пятясь и глядя на цепочку мокрых следов…
И, конечно, тут же налетел на кого-то спиной.
Они отпрянули в разные стороны, прижимаясь к стенам. Рафаэль и незнакомый паренек примерно его лет. Уставились друг на друга.
- Ты чего тут ходишь? – первым заговорил чужак.
- Хочу и хожу, - огрызнулся Рафаэль. - Нельзя, что ли?
- Нельзя. Это наша улица.
- Чья – ваша?
- Наша. А ты вали отсюда!