— Понимаю, сейчас ты меня не услышишь. Ладно, не будем пока. Мне, правда, жаль, что ты это увидела. Через три дня Полине пересадят эмбрионы, и я первый убью всякого, кто залезет на неё! Зачем ты вообще приехала?! На кой ляд?!
Ник сорвался на крик, но, посмотрев, как я сжалась, быстро взял себя в руки и снова попытался приблизиться.
— Стой там! — я выхватила из подставки кухонный нож и направила лезвие на мужа. Нелепо, но сейчас я была готова пустить его в дело! Боже, Ник, до чего мы дошли, я ведь и вида крови не жалую!
— Ладно, истеричка! — Во взгляде мужа промелькнуло удивление, смешанное с отвращением. — Я ухожу.
В его картину мира, наполненную красивыми женщинами, искусно флиртующими с самцами в дорогих костюмах, не вписывалась истощённая попытками зачать, бесплодная жена. А красоту, о которой он мне некогда пел, съело горе и слёзы.
— Сколько ты уже спишь с ней? — крикнула я вслед, тяжело опускаясь на стул.
— Я изменил тебе только один раз за всё время. И это правда, веришь ты мне или нет! — голова Ника, а вскоре и он сам, появились в проёме двери. Он пытался ухмыляться, корчить из себя храбреца, но время от времени косился на поварской нож, лежавший передо мной на столе.
Наверное, не ожидал от интеллигентной заучки такого финта!
— Иногда одного раза больше чем достаточно, — произнесла я, наскоро вытерев кухонной тряпкой слёзы.
На ткани остались чёрные пятна: потекла тушь. Наверное, здорово я выгляжу: растрёпанные длинные волосы, зарёванное, испачканное тушью лицо. Злая ведьма, претендующая на сиятельного Ивана-царевича!
— Я ухожу, а ты постарайся успокоиться, — виновато улыбнулся Ник, будто речь шла о мимолётной простуде, которую я подхватила по неосторожности, а заботливый муж никак не может оставить жёнушку одну.
Я отвернулась к окну, обхватив себя руками за плечи. Несмотря на июнь и небывалую жару мне стало зябко.
— Уходи уже, — устало ответила я, следя в оконном стекле за тем, как Ник исчез из проёма двери. И из моей жизни. Временно, конечно, но я была рада и этой передышке.
Вскоре хлопнула входная дверь, и в квартире воцарилась затхлая тишина.
Кофе я всё-таки допила, через силу глотая остывшую жидкость. Настало время действовать. Я набрала номер клиники, в котором мы должны были делать ЭКО.
— Вы уверены? — выслушав, спросила менеджер по связи с клиентами. — Вам придётся подъехать и написать письменный запрет на криоперенос эмбрионов.