Никому из парней он не понравился, но они знали, куда шли! В моей кухне плохо готовить нельзя. Пусть усвоят этот урок с первого дня шоу.
Глава 2. Второй ярус
Ева
Я не думала, что будет так тяжело!
Нет, про то, что придется грузить, таскать и пырять, я догадывалась. Но то, что буду спать крохотной комнате с тремя двухъярусными кроватями, пользоваться общим душем с тремя кабинками, разделенными только клеенчатыми шторами…
Это как?
А очень просто! Три комнаты по две нормальные постели заняли девушки. Вот у них и туалет нормальный был и душ отдельный при комнате с дверью. А мы — так. Общежитие же!
Заславский просто присудил эту победу девчонкам.
Специально!
Я не злилась так, даже пока разбирали временную кухню. А вот когда увидела условия, в которых предстоит прожить полтора месяца, напряглась.
Меня поймают.
Поймают и выгонят!
Выгонят и прославят так, что ни в одной кухне потом работать не смогу. Да что там работать! Я же учиться мечтала. На повара-кулинара. А с такой славой ни один колледж меня не примет.
— Эй, малой, будешь спать наверху, — пробасил Семен и бросил в меня свернутое полотенце. — А сейчас беги в душ.
Вот черт...
— Я потом, — проблеяла я.
— Когда потом? Время два ночи. Потом уже подъем будет. Шевелись, давай!
Я уныло пошлепала в душ. К другим двум голым парням, плевавшим на шторки. Они плескались и переговаривались, обсуждая девчонок из розовой команды.
— Этой кукле я бы впендюрил, — ухмылялся Василий, ожидая одобрения Константина.
Но тот сосредоточенно мылся, никак не отреагировав на реплику.
— Больше и посмотреть не на кого, согласись? Одна старая жаба, вторая на няньку из детсада похожа. На мамаш у меня не стоит, а кукла зачетная. Может, я когда выиграю, предложение ей сделаю?
Василий захохотал и заметил меня.
— Чего стоишь, дрыщ? Вставай под душ, там нас еще трое ждут. Им тоже помыться не мешает, а то всю ночь вонять будут.
Я боком прошла к крайнему душу, еще не представляя, как объясню, что буду мыться в майке…
Константин внимательно посмотрел на меня и внезапно задернул шторку между нами. Я от благодарности чуть не захлебнулась.
— Эй, ты чего? — начал Василий, но Константин только буркнул в ответ:
— Сейчас пеной наплескает, а я только смыл.
Вот вроде он о себе беспокоился, но мне стало спокойнее, что я могу закрыть шторки и никому не объяснять, почему моюсь в майке и трусах.