— Тогда у нас просто не было квартиры, — пожала она плечами.
— И всего-то? Любопытный рецепт семейного счастья. Знаешь, иногда мне кажется, что у нас в доме мужчина это ты, а женщина — я.
— Вот именно.
— Только странный какой-то мужчина. Который ни за кого и ни за что не отвечает.
— Вполне обычный по теперешним временам.
— Ладно, поговорили. Спать пора, завтра тяжелый день.
— Да и у меня, любимый, тоже что-то голова не на шутку разболелась.
***
Он шел по пешеходному мосту и с удовольствием прокручивал в голове сегодняшний день. Важный договор наконец заключен — это раз. Звонил юрист по бракоразводным процессам — это два. Через полторы недели суд, и — свобода! Собственно, вещи на съемную квартиру он уже перевез. Давно надо было собраться с духом и отрезать. Ни ей, ни ему уже бог знает сколько времени друг от друга ничего не нужно.
Он любил этот мост, красиво раскинувшийся неподалеку от московской площади Европы. Сколько фильмов снято, сколько свадеб сыграно! А сколько судеб связано — ведь существует поверье, что поцеловавшись на этом мосту, влюбленные не расстанутся уже никогда. В свое время здесь кажется был даже установлен мировой рекорд по этому не лишенному приятности времяпрепровождению. Вот появился и у нас свой «поцелуйный мост», чем мы хуже Питера и Парижа?
Одно время мост заполонили безликие торговые палатки. И разрушилась в одночасье хрупкая аура, не выдержав столкновения с наглым золотым тельцом, которому нет никакого дела до романтики. Молодоженов сюда и калачом было не заманить, разве что клея «Момент» прикупить, если у невесты вдруг каблук отвалится. Но, к счастью, опомнились через какое-то время и ларьки демонтировали. Не нужна Москве жалкая пародия на Понте Веккьо и Риальто! Достопримечательностью снова завладели влюбленные и киношники.
Сам мост и подходы к нему прикрыты громадными стеклянными колпаками — очень современно, практично и симпатично. Особенно ночью, когда они светятся разноцветными огнями. Беда только, что об эту роковую красоту каждую весну и осень бьются перелетные птицы. Столетиями их маршрут пролегал вдоль русла Москвы-реки, и вдруг — такая засада. Не видят они, сердешные, прозрачной преграды, а подсказать — некому. Нет бы городским пернатым устроить здесь вахту, предупреждать неразумных кочевников. Ну, голубям, пожалуй, не до того, сотовые вышки вконец расстроили их безупречную когда-то систему ориентации, а воронам, похоже, вообще на все наплевать. Но вот к воробьям вполне могут быть претензии, ведь гибнут тут чаще всего их близкие родственники, корольки и зяблики.