- Евгения! - остановил ее почти в полете строгий голос и заставил спуститься на пару ступенек. Она подняла глаза и сразу встретилась с его твердым взглядом.
- Вы куда побежали? Уходить, не попрощавшись с начальством, это нарушение субординации! И тоже наказуемо! Вам понятно?
- Да, Константин Львович, - уже не скрывая залитого краской лица, проговорила она, снова намереваясь уйти, но у шефа, видимо, были другие планы.
- И я надеюсь, что вы впредь не будете так быстро передвигаться по дому, ваше здоровье и так тяжело мне досталось. Было бы обидно потерять его из-за неосмотрительности. Я понятно говорю?
- Да, Константин Львович, больше не повторится.
- Я надеюсь. Можете идти.
Получив разнос, Евгения теперь поднималась к себе со скоростью черепахи, браня себя куда сильнее, чем только что это сделал он. И когда она научится перестать так эмоционально на него реагировать? Это становится уже неприличным!
Прошла еще пара недель и еще. Весны, как таковой не было. Или Женя ее не заметила? Солнце припекало уже по-летнему, дождливых дней почти не стало, и Женя без опаски несколько раз ездила только в летнем. Без зонта, без плаща, и уже без напоминаний Константина Львовича о том, чтобы она не забыла взять плащ и зонт, и еще свитер.
Странно, она так нуждалась в его заботе о себе, так тянулась к нему, а когда получала его внимание, всякий раз только сердилась. Вероятно - потому, что Константин Львович умудрялся облекать свою заботу о ней в нелестные замечания и напоминания? А, может быть, она сердилась потому, что эта забота всякий раз напоминала ей о том времени, когда она была совсем беспомощной пациенткой, а он - ее лечащим врачом? Она, как могла, старалась выйти из опостылевшего образа, даже в своей короткой памяти отодвигая этот неприглядный кусок своей жизни, в то время, как Константин Львович только напоминал ей, насколько она заблуждается и в его еще во многом зависит от него.
Правда, если бы она как-нибудь не вовремя обернулась, то увидела, как, наблюдая ее возмущение, мужчина слегка улыбается, старательно стряпая озабоченное выражение лица.
Прошло уже довольно много времени с тех пор, как ее лечение официально закончилось, но ее бывший доктор, а теперь - начальник, периодически, раз в месяц, так точно, прогонял ее по своим тестам. По этому поводу она не роптала. Напротив, ей было приятно лишний раз доказать ему, что вот она - вполне здорова, и еще - наверное, что - молода и привлекательна. Правда, приходилось немного готовить себя, чтобы ее эмоции не были так очевидны, но хуже было другое - ее глаза в такие моменты никогда не замечали в наставнике к себе ничего, кроме научного интереса. Это обижало, портило настроение и... и... и вообще.