— Хм, а как у нее обстояли дела с памятью? Кем она себя осознавала? — Во мне проснулся исследовательский интерес.
— Как кем? Той, кто попала в чужое тело, — ответила Линра. — Свою жизнь и смерть она отлично помнила, а вот о жизни той, чье место заняла, совсем ничего не знала. Потому и пыталась донести до нас свои знания, но забыла истину: для каждого народа свои обычаи, которые для одних благо, для других смерть. Вот и получилось, что ее знания пошли всем только во вред.
— Вот ты и ответила на мои вопросы. Из твоих же слов можно сделать вывод: я не попаданка, потому что как раз таки свою жизнь прекрасно помню. Ну то есть Дарны. А левые воспоминания… Наверняка результат попадания за Грань. Потому что я понятия не имею, кто я, если не Дарна.
Мои выводы приняли. Правда несколько раз уточняли некоторые моменты. Я отвечала на все вопросы, не забывая двигаться к своей комнате. По пути не смотрела по сторонам. Неудивительно, что сворачивая из одного коридора в другой, с кем-то столкнулась.
Их было трое. Но видела я только одного. Блондин, синие с фиолетовыми крапинками глаза чуть раскосые, тонкий прямой нос, острые скулы и волевой подбородок. Чуть пухловатые губы четко очерчены. Фигура явно тренированного человека.
Стоило его коснуться, как меня знатно тряхнуло. И нет, дело не в любви с первого взгляда, это нечто глубинное, будто родное. Пришлось даже отскочить назад, так как я вдруг осознала, что нарвалась на высокородных. И одним богам ведомо, как это отразится на мне. Все высокородные те еще снобы, способные за один кривой взгляд отомстить так, что проклянешь эту встречу.
— Ух ты! Ничего себе! — пораженный вскрик Корви слышала только я, хоть и не понимала, что именно его настолько ошеломило. Жаль, сейчас спросить не могу.
— Ага, — подхватила Линра. — Таких совпадений не бывает.
Вся троица разглядывала меня так, словно перед ними нечто невиданное, необычное. Радовал тот факт, что агрессии от них не исходило. Но все же пауза затягивалась, становилось не по себе, поэтому я первой рискнула нарушить тишину.
— Приношу свои извинения, я торопилась и не смотрела, куда бегу, — лёгкое и быстрое приседание должно было изобразить книксен.
— Ты кто? — голос златовласого под стать его красоте, такой же чарующий и обволакивающий. Прошедшие мимо нас студентки едва не застонали, только глаза закатили от удовольствия.