Наверное, полагала, что это делает её простое лицо значительным и прекрасным. Что ж, люди живут и более нелепыми иллюзиями. Например, считают, что за деньги можно купить качественное место в раю. В первых рядах, так сказать. Что «шмотки» заменяют внешность. А такое нелепое понятие, как статус – делает человека полубогом.
Нику подобные люди изрядно утомляли: переубедить их всё равно не удастся, а общаться – противно и муторно. К тому же, они безумно нудные. Кроме перечня своих сомнительных благ: машин, квартир, дач, тщательно пронумерованных заграничных поездок – с ними не о чём говорить. Разве что о шмотках или о новинках косметики, или же о новых достижениях зарубежной парфюмерии.
Но для этого вовсе не обязательно становиться ведьмой. Можно просто остаться дурой.
Нике стало плохо. При мысли, что она заперта здесь до смерти рядом с бывшей подругой, которая вызывала у неё только отвращение, она ощутила настоящую клаустрофобию и дикий ужас.
Её начало тошнить, и она, шатаясь, отошла подальше, облокотившись о стену, тяжело дыша. Ей уже начало казаться, что и воздух в этом отвратительном помещении заканчивается!
Неожиданно она ощутила в руках бумажку. Та сама собой появилась в сжатом кулаке. Ника осторожно скосила на неё глаза. Её порадовало, что Алла продолжала старательно от неё отворачиваться.
Ника сразу поняла, что эта записка от Демона, отца Леопольда, хотя он записал её на нормальном языке, зная, что ЕГО язык она не понимает – из принципа.
«Магия крови», - гласила записка.
В другой руке Ника ощутила лёгкий и очень острый кинжал с длинным лезвием – таким, наверное, очень удобно приносить жертвы Злу. Кинжал был чёрного цвета, он словно поглощал неверный свет факелов, которые должны были вот-вот погаснуть.