— А принцесса Альба? — нарушил повисшее тугое, тяжёлое молчание кто-то ещё, но с одинаковым вопросом в глазах на хозяина дома уставились почти все.
— Принцесса Альба — плод насилия, — проговорил вместо него Мануэль. — Эту историю и так многие знают, я в некотором роде был свидетелем. Уж что ему взбрело в голову — неизвестно, но Федерико тогда решил востребовать супружеский долг, вломился к королеве в спальню. Господу было угодно благословить это… свидание дочерью. Я полагаю, именно поэтому Альбу король искренне любит и балует, а к наследнику и первенцу всегда был более чем холоден. Но продолжай, Рауль. Не будем ломать традицию.
Послышались разрозненные невесёлые смешки. Рауль в этой сплочённой компании зачастую озвучивал то, что все понимали, но никто не набирался решимости сказать. И он же предлагал выход, на который другие не могли решиться. Сдать крепость. Провернуть настоящую аферу и малыми силами ударить в спину противника. Перебросить войско там, где это казалось невозможным. С трёхдневного марша вступить в бой.
И что самое странное, почти все эти парадоксальные решения приводили к успеху. За три года войны у всех уже сложилось суеверное мнение, что если выход предложит именно генерал Браво де Кастильо, он обязательно будет правильным.
— Ну что ж, как скажешь, дон Мануэль. Все мы понимаем, что с обнародованием этой информации Бастия затрещит по швам.
— Можно подумать, она сейчас этого не делает, — тихо проворчали сбоку.
— Сейчас трещит, а после такого её порвёт на десяток провинций и полсотни мелкий делянок, — в свойственной ему манере возразил Торрес. — Стоило ради такого задницу на три части рвать, а?
— И опять Октавио исключительно точен, — вздохнул Рауль. — Мне неприятно это говорить, но его величество определённо не способен удержать страну. Он и сейчас этим не занимается, а члены Совета больше обеспокоены собственными личными владениями и кошельками. И я, честно говоря, не вижу другого выхода и других желающих сохранить сейчас Бастию целой, кроме здесь присутствующих. Мы пролили достаточно пота и крови, чтобы выиграть эту войну, и никому из нас не хочется, чтобы жертвы оказались напрасными. Поэтому спрошу прямо, и если среди нас есть крысы — я по крайней мере не увижу, чем всё это закончится, — он усмехнулся. — Как вы смотрите на то, чтобы закончить одну большую победоносную войну одним маленьким государственным переворотом?