Мы шумной компанией ввалились в свой номер, и тут же к нам прибежали девки из соседних номеров:
— А-а-а! Нижний подтянулся! Приве-е-ет! Кристинка, видела своего ненаглядного? — все уже были в курсе моей симпатии.
— Да-а-а! Девки, он такой шикарный, я прям не могу, — закатила я глазки.
— Ну, когда в наступление пойдешь?- нетерпеливо интересовались они.
— Да блин, дайте отдышаться с дороги! – я бросила свою сумку и расслабленно плюхнулась на свободную кровать. - Я сейчас на море сначала схожу, искупаюсь. Кстати, мне тут один вожатый пообещал свою помощь в покорении Антонова.
— Кто? — хором спросили девчонки.
— Артём, — говорю.
— Артём? — завопили девки. — И где ты его увидела?
— У ворот, с начальником лагеря нас встречал. Хорошенький! – облизнулась я.
— А ты тогда поможешь мне Артёма захомутать, — попросила Танька из Ростова.
— Ой, да чего его хомутать-то? — удивилась я. — Татухами восхитилась — и всё, он твой.
— Не, не прокатит, — горестно вздохнула Танюха. — У него тут с одной вожаткой роман, с Элеонорой.
— Фи, вожатка! – хмыкнула я. – Неужели такая красотка?
Танька печально кивнула.
Понятно, если уж наша надменная красавица Таня сдалась, то значит, что эта вожатка вообще королева!
— Так, дайте мне кофе попить и искупаться, а там будем разбираться с этими вожатками, за три недели можно таких дел наворотить! — восторженно обещаю я.
— О, узнаём Малинину: ни дня без приключений! — ржут девки.
А я уже бегу с чашкой к кофейному автомату, наливаю двойную порцию латте и бегу обратно. А на повороте в меня врезается какое-то туловище, и всё латте оказывается на наших с ним белых футболках.
Я наелась-напилась, блин!
— Ты чё, ахуела?! Не видишь, куда прёшь?! — вопит этот длинный. Ой, блин, как его? Хоккеист из Кемерово, самовлюбленное хамло!
— Не ела я никакую аху! И вообще, ты как с девушкой разговариваешь? В табло давно не получал? — верещу я, ну мне ведь тоже палец в рот не клади.
— Чё ты сказала? — этот хмырь пригвоздил меня свой клешнёй за шею к стене, за что с размаху получил по затылку кофейной чашечкой. И всё, разбилась моя любимая чашечка об эту каменную башку! В руках у меня осталась только изящная ручка от неё.
Пичалька.
— Сучка! — заорал он и немного ослабил хватку.
А я выскользнула от него и ломанулась к себе в номер.
Этот кинулся за мной.