– Как ты смеешь, дрянь?! – выкрикнул он. – Варис, убей ее!
– Он немного занят, – усмехнулась незнакомка, глумливо хохотнув. – Может, ты, великий и могучий Люциус, хочешь закончить то, что не смог твой ручной громила? – провокационно поинтересовалась она.
– Открой свое лицо, – потребовал Люциус более заинтересованно, внезапно успокоившись.
– Зачем? – поинтересовалась незнакомка с детской непосредственностью в голосе.
– Хочу знать своего врага в лицо, – прищурился он.
– Не думаю, что стану это делать, – сложила она руки на груди. – Хочешь увидеть мое лицо – заслужи это, – протянула она насмешливо.
– Я отдал приказ! – вновь начал злиться император.
– На который я чхать хотела, – глумливо заметила незнакомка, после чего раздался пораженный вздох всех зрителей. Затем послышался ропот на неверную и откровенные оскорбления, которые фигура в балахоне пропускала мимо ушей, замерев в неподвижной позе. – Я слышала, что ты зарекомендовал себя как непобедимый воин. Что нет никого более страшного в бою, чем великий и ужасный Люциус Варен – Император Идизии. Неужели это была только ложь? – провокационно пропела она нежным голоском, который отдавался мурашками по моей коже, от скрытой в нем Силы. Кажется, я нашел то, что искал в этом мире.
– Ты смеешь сомневаться? – яростно прищурился император. Я готов был поклясться, что из-под глухого капюшона девушки послышался очередной короткий смешок, прежде чем она громко произнесла:
– При всех этих слухах, я не помню ни одного подтверждения. Не уверена, что ты помнишь, как держать в руках что-то тяжелее своего кубка с выпивкой. Быть может, твоя слава только слухами и является? Не ты ли их распускаешь? – спросила она, склонив голову к плечу, а после издевательски засмеялась, от того, как перекосилось лицо императора в бешенстве.
– Ты ответишь за свои слова! – пообещал он голосом, который впечатлил даже меня, но не странную женщину в балахоне.
– Так иди и попробуй заставить, – сказала она, резко оборвав смех.
Император отбросил в сторону кубок с вином, что держал в руках, поднялся во весь свой немалый рост, расправил могучие плечи, немногим уже, чем у своего пострадавшего фаворита, которого слуги спешно уносили с арены. Красуясь, либо же не желая терять времени на лестницу, мужчина спрыгнул со своей ложи и, ловко перевернувшись в воздухе и выхватив налету парные клинки, оказался недалеко от девчонки. Она иронично поаплодировала, показав маленькие ладошки и хрупкие запястья, что заставило императора лишь яростнее прищуриться. Я же пытался сообразить, чего девчонка добивается своим вызывающим поведением. Насколько бы сильна и ловка она ни была – если ее не убьет император, про кого ходила вполне правдивая молва, то это сделают многочисленные стражники, по одному лишь щелчку пальцев.