– Цирцерс, – произнесла я.
– Нульверк, – одновременно со мной брякнул возница. На лице господина Лавренца отразилась целая гамма эмоций. Совладал с собой мужчина очень быстро и даже выдал ответную улыбку, сдержанную, немного напряженную.
Его поведение лишь подтвердило мои подозрения о том, что отношение к бабке у горожан сложилось неоднозначное. Осталось выяснить, что в этой неоднозначности преобладало: дурное или все же хорошее? И Лавренц, будучи явно важным господином, облеченным властью, казался мне более надежным источником сведений, нежели возница.
– Я подозревал, что это нам еще аукнется, – обреченно пробормотал господин, сжимая пальцы так, будто стремился смять набалдашник трости. – Чего же вы хотите?
– Вступить в наследство, – пояснила я.
– Жить в доме! – снова решил представить свою версию возница. Лавренц даже вздрогнул.
– Но это невозможно! – вырвалось у него.
– А я о чем толкую? – горячо поддержал возница. Хотя ни о чем подобном прежде словом не обмолвился, только трактир нахваливал.
Вот ведь знала я, что не может быть все так просто. Мечты не достигаются без препятствий. Но я была готова бороться. Мечта того стоила.
– Почему? – спросила я.
– Так ведь… – начал было возница, но тут уж господин Лавренц перехватил инициативу. Он сказал:
– Простите, я не представился вам как следует. Мое имя Гарнер Лавренц и я мэр этого города.
– – Дана Цирцерс.
– Госпожа Цирцерс, полагаю, вы просто плохо представляете себе, что это за дом…
На лице мэра возникло непередаваемое выражение. Он явно размышлял: не послать ли меня… кхм, скажем, к стряпчему (пусть разбирается, раз дело о наследстве) или все же взять ситуацию в свои руки. Победило – с большой неохотой – чувство ответственности. За прибыльные и приятные дела с такой физиономией не берутся.
Я попыталась представить, что же «это за дом» достался мне в наследство. Должно быть, особняк «Сумеречный» – важная местная достопримечательность. Иначе с какой стати мэр не перепоручил меня своему секретарю, а лично предпочел продолжить беседу?
– У вас, разумеется, есть соответствующие бумаги? – поинтересовался Лавренц. – Не подумайте, будто я проявляю к вам недоверие. Порядок есть порядок.
– Разумеется, – я даже слегка удивилась его попыткам извиниться. А это еще что за признак? Может, все дело в том, что Прелый Лог слишком провинциален? Все те же традиции гостеприимства? В любом другом месте со мной бы и разговаривать без подтверждающих бумаг не стали.