- Ранье из Ла Гонды, ваша милость, - юноша поднял голову повыше и оказался в полосе света, падающего от огня зажжённых Челестой свечей в канделябре. Мария заметила, как покраснели его щёки и блеснули дерзкими огоньками глаза.
- Я прибыл во Флоренцию с отцом. Он служит главным конюшим у его милости Великого герцога Тосканского.
- А вы, что же, никогда не подумывали о том, чтобы проситься на службу в гвардию герцога? - этот вопрос прозвучал несколько надменно - Мария намеренно повысила голос, чтобы юноша перестал воспринимать её как капризную девицу, которую ему поручено охранять.
- Его милость предложил мне место в своей личной гвардии. Но я отказался.
Этот простой ответ без тени бахвальства или ожидаемой лести задел Марию. Она ожидала, что перед ней будут лебезить, уверяя в том, что служить дому Медичи - это честь, удостоиться которой может далеко не каждый. Да хоть бы и соврал, наконец! Но нет же, этот паж смотрел на неё прямо, не выказывая ни малейшего подобострастия! И даже его щёки перестали краснеть. Будто бы это не она бросила ему вызов своим вопросом, а он своим ответом на него!
- Ступайте прочь! - приказала Мария после минутного молчания, и её резкий тон заставил притихшую в углу Челесту встрепенуться.
- Как? Но ведь он же… Синьор Ранье - ваш паж! Он должен оставаться здесь, пока не прикажут… Охранять вас. Разве нет?
- Нет! Синьор Ранье больше не мой паж. Я его впервые вижу и не желаю видеть вовсе, - ответ Марии попал в самое яблочко и заставил юношу вспыхнуть.
- О, синьора, не гоните меня, не узнав всего! Я умоляю вас!
- Он не только глупец, а ещё и упрямец! - зло прошептала Мария, даже не взглянув в его сторону.
Он же принял её молчание за разрешение говорить, а потому, вместо того, чтобы удалиться, плотно закрыл створки дверей и несмело прошёл на середину комнаты.
- Позвольте открыться вам, ваша милость, - тихо проговорил он, не смея поднять опущенную ниже плеч голову.
- Вот уж не знала, что самые дерзкие упрямцы происходят из Ла Гонды! - смягчившись, ответила на его просьбу Мария и милостиво кивнула. - Ну? Говорите же! - повторила она после некоторого молчания.
Ранье поднял голову и, встретив насмешливый взгляд, обращённый к нему, снова зарделся румянцем.
- Если ваша милость позволите, то я признаюсь вам. Я здесь потому, что сам хотел служить вам. Не семье Медичи и не самому монсеньору герцогу. Нет. Я хочу всегда служить именно вам, моя госпожа. Это и мой долг, и призвание всей моей жизни. Когда я увидел вас, то я сразу же понял, что вы необычная девушка...