И в этот момент в воздух взлетела первая ракета, рассыпавшись над их головами серебряным дождем из разноцветных, постепенно гаснущих в воздухе искорок. И Торвальд на миг выпустил девушку из своих объятий, позволяя ей развернуться и тоже увидеть это чудо. И немедленно обнял снова. Камилла уже не в первый раз смотрела магический фейерверк, но никогда, даже в детстве, даже когда она видела его в первый раз в жизни, он не казался ей настолько прекрасным! Волшебным! Восхитительным! Таким, что перехватывало дыхание, сердце ускорялось почти до предела, неистово колотясь о ребра, и кружилась голова! Или дело было вовсе не в фейерверке, а в стоящем за спиной и крепко обнимающем её мужчине, чьи губы то и дело осторожно касались её волос, чье дыхание она ощущала ставшей невыразимо чувствительной кожей, чьи руки так правильно обнимали её...
Когда прогремел последний залп, Камилла медленно, словно во сне, развернулась в руках Торвальда. Он был так близко, что девушке казалось: она слышит стук его сердца, бьющегося так же часто как и её.
– Красиво! – во рту неожиданно пересохло и Камилла облизнула губы, стараясь избавится от незнакомого чувства нереальности происходящего. Она стоит в объятиях мужчины и вокруг них лишь безбрежное восхитительно прекрасное небо с горящими на нем яркими звездами! Разве подобное возможно? Как всё это могло случится? – Спасибо!
– Какая же ты красивая! – Торвальд ласково провел кончиками пальцев по теплой щеке, едва заметно коснувшись уголка губ и замер, ожидая её ответа.
Девушка подняла глаза на склонившегося над ней мужчину и едва слышно прошептала, отвечая на так и не заданный им вопрос: "Ты позволишь?":
– Да!
И сама потянулась к нему навстречу. Они целовались, словно сумасшедшие, прерываясь лишь для того, чтобы ухватить глоток воздуха, изучая друг друга, узнавая друг друга, прорастая друг в друге невидимыми но бесконечно прочными связями. Камилла даже сама не заметила, когда успела расстегнуть тонкую рубашку парня, просто в какой то момент ткань под пальцами стала ощущаться совершенно лишней и ненужной и ей так безумно захотелось прикоснуться к его обнаженной коже, что кончики пальцев закололо от сосредоточившейся на них магии.
– Камилла! – Торвальд прижал её спиной ко все еще теплой деревянной стене таверны и поцеловал нежную кожу на шее, заставив девушку едва слышно вздохнуть. Его пальцы, путаясь и едва заметно дрожа, расстегивали ужасно мелкие пуговички на лифе её платья, стремясь добраться до высокой груди, чьи острые и твердые соски уже явственно ощущались сквозь тонкую ткань. И когда мужчина наконец смог стянуть с округлых плечей так невероятно мешающее ему платье вместе с нижней сорочкой и прильнуть к высокой груди, поймав ртом темный конус, девушка вцепилась ему в волосы и едва слышно застонала, откидывая голову на нагретую солнцем стену и одновременно всем телом подаваясь вперед. К нему! Внутри неё все свело сладкой судорогой, прошедшей от плотно сведенных вместе бедер до самых кончиком пальцев и сменившейся непонятным, но от этого не менее сладким предвкушением.