— Да шуруй в бомжатник! В зальчик там забуришься… железки потаскаешь, ты же любитель подкачаться… Вонючки это дело не любят, бухать чё-нить будут на праздник… А в качалке есть лавочка…
— Ты смеёшься? Говорю же, трое суток пролазил, половину из них – ракоходом, на карачках… Подкачайся и на лавочку… — съязвил он под конец.
— Слушай, — заговорщически приблизился Плиточник, — ну ты же не зря лазил?.. Я тебя знаю… Взял чего-нибудь?
Аристократ самым довольным образом ухмыльнулся и кивнул:
— Конечно, взял… Я за этим и шёл. Столько лет карты изучал, думал… где… как подобраться… — он достал из-за пазухи старые бумаги, исписанные от руки в старинном стиле, и трепетно показал.
— О!.. — удивился Плиточник. — А ценное что-нибудь?..
— Ценное… — насмешливо передразнил Аристократ и тряхнул перед худощавой физиономией бумагами, — дневники штабс-капитана Гернберга!! Что б ты понимал!.. Белый офицер!.. — выдержав многозначительную паузу, он снова полез в один из внутренних карманов и не менее трепетно вытащил оттуда старинные карманные часы с куском цепочки.
— Золотые?!! — растопырил глаза Плиточник и дрожащими пальцами потрогал раритет. — Думаешь, тоже его?..
— Точно его, — уверил Аристократ, — он после большевистского восстания скрывался у одной миллионерши… Может, она и подарила… Всё в одной шкатулке лежало…
— Ну ты – бродяга!.. — уважительно ткнул его в грудь и хлопнул по плечу Плиточник. — Ну бродя-а-а-га!.. Ну даёшь!.. Нашёл…
Аристократ радостно кивнул, но потом вздохнул, подумал ещё, пока приятель восторженно разглядывал его добычу, и, покосившись на Копейкину, наконец решился:
— Ладно, пойдём отсюда! — скомандовал он ей, пряча свои ценности обратно.
— Ага, давайте!.. Матрас дать? На нём вдвоём можно…
— Плиточник… — скривился Аристократ, — умолкни уже!
— Всё!.. Всё!.. — растопырил он руки в радостном нетерпении спровадить всех лишних наконец. — Молчу!.. Развлекайтесь, как хотите!..
Копейкина на этот последний совет почти отпихнула Аристократа и решительно распахнула дверь, буквально врываясь из тепла и света в темноту и сырость склада.
— Чё, обиделась? — поинтересовался вдогонку хозяин тепла и света.
Аристократ, подхватил чехол с пострадавшей гитарой и вышел следом, захлопнув дверь. Крючок за ними сразу закрылся.
Копейкина летела вперёд, без разбора лавируя между огромными коробами, обмотанными упаковочной плёнкой, а её новый знакомый, не всегда угадывая её логику в поворотах, продирался сквозь узкие проходы, задевая препятствия то спортивной сумкой, то гитарой. Последнюю он старался всё же беречь от ударов. Но, достигнув выхода из складского помещения, он не нашёл там свою спутницу. Безуспешно поискав глазами по тёмным очертаниям грузов, он позвал: