Ему чуть меньше тридцати лет, но выглядит он старше; он статен и строен, широк в плечах и не обижен внешностью, с первого взгляда привлекающей внимание своей грубоватой мужской красотой, которая более желанна для прекрасного пола, нежели смазливая юная утончённость. Синеглазый брюнет с орлиным профилем и таким же взором, от которого не ускользнёт ничто и никто – ни выгода, ни власть, ни враг, ни хорошенькая женщина. Несмотря на холод, он скачет с непокрытой головой, его смоляные кудри и короткая чёрная борода припорошены инеем. Мороз ему не страшен – мессир Ледяных Пустошей зимой распоряжается магией холода по собственному усмотрению и в рамках Устава рыцарей Третьего Храма, сейчас это его стихия, не способная причинить ни малейшего вреда. Спутники Лодовико не являются магами, это его личная охрана, не менее преданная, чем верные псы. Они одеты куда теплее своего сюзерена, но в лихости, удальстве и творимом беспределе стараются не отставать.
Сейчас этот хищный клин преследователей распадается, пытаясь окружить и взять в кольцо предполагаемую добычу – тёплый зимний возок, запряжённый шестёркой лучших лошадей, летящих быстрее ветра. Тяжёлые мощные скакуны воинов легконогим бегунам не соперники, и возница это знает, но от души подзадоривает коней ударами хлыста и криками:
– Й-а-а-а! Й-а-а-а!
Но что такое?! Будто по волшебству, далеко впереди поднимается на дыбы не земля, нет – спрессованный белый покров… Со скрипом и треском встаёт пылающая на солнце стена из парящих в воздухе белых глыб и кусков поменьше; стена, окутанная клубами мелкой снежной пыли. Есть простор для манёвра, есть время, но поворачивать нужно немедленно, иначе будет беда… Впрочем, она будет в любом случае, ибо поворот означает встречу с людьми, одетыми в чёрное с золотом.
На то и расчёт.
Возница зажмурился от летящей в лицо ледяной крошки. Шестёрка лошадей встала, кони храпели и топтались на месте, а вокруг, будто крылья коршунов, замелькали чёрные плащи, подбитые волчьим мехом. Нарядный зимний возок оказался в плотном кольце, всадники быстро спешивались со смехом и отменно пошлыми шутками, способными вогнать в краску кого угодно.
На пожилого возницу в упор смотрели синие, как небо, глаза.
– Мессир… пощадите… у меня внуки… пожалуйста…
Пожилой мужчина повалился с облучка прямо в снег, на колени, стягивая с головы потёртую лисью шапку, ожидая удара хлыстом или, хуже того, превращения в ледяную глыбу на месте.