Как ни странно, ординатура пока сохранилась. В основном, платная. Но врачом нынче вообще быть недешёво. Мало того, что пройди повышение квалификации, так ещё и в конференции раз в год поучаствуй. За двадцать тыр каждая. Это если у тебя одна специализация. А если, упаси боже, две? Разве в госучреждении можно себе позволить такую роскошь? И останутся вскоре в поликлиниках и роддомах одни фельдшеры да акушерки. А к врачам-специалистам придётся в столицу ехать. М-да. Поэтому Стас предупредил Маму Фриду, чтобы та до ста двадцати лет про пенсию даже думать не смела. Работать кто будет? «Танечки»?
И без того взвинченный Стас вошёл в «штопор» и стал показывать фигуры высшего пилотажа. То есть покатил «бочку» на подчинённых. Не на кого-то конкретно, а в целом. О том, что имеют место случаи нарушения профессиональной этики. И они, как медики, должны понимать, что врач, как и пациент, пола не имеет. Но раз уж кому-то из них так любопытна его личная жизнь, то женщинами он интересуется. Но исключительно за пределами работы. Потому что на работе это непрофессионально. И даже аморально. Стас распинался перед «пипетками», а сам тем временем пытался вычислить «писательницу». «Первопечатницу», так сказать. Поведение девиц было предсказуемо. Марго брезгливо крутила носом. Геля строила глазки, особенно на той части речи, которая касалась личной жизни. Оленька смущённо улыбалась, поглядывая на завотделением, как в песне, «искоса, низко голову наклоня». И лишь Татьяна цинично копалась в смартфоне.
– Татьяна Егоровна, вы вообще слышали, что я говорил? – не выдержал Стас.
– Конечно, Станислав Борисович. – Ординаторка встала и протараторила, как отличница на уроке: – Вы интересуетесь женщинами профессионально. Врач пола не имеет. Это аморально. Правда, я не поняла, что именно.
И в этих руках – будущее российской гинекологии! Оленька захихикала. Геля открыла рот. Судя по старательно округлённым губкам – это была не упавшая челюсть, а выставка достижений. Марго удостоила ординаторку внимательного взгляда. Стас тоже её взглядом одарил, когда вправил челюстной вывих и поймал на кончике языка тройку первых пришедших на ум выражений.
– По-моему, я несколько не так выражался, – с тонким намёком на тяжёлые последствия произнёс он.
– Я тезисно, – покрутила Татьяна в воздухе ладошкой и невинно улыбнулась.