— Ева, со мной сложно. Иногда я бываю чертовски невыносим. И я не один, у меня есть дети. Ты осознаешь это? Я не хочу, чтобы ты вошла в мою жизнь, а потом резко сбежала из неё. Не хочу, чтобы ты в свои девятнадцать взваливала на себя двух парней, которые уверен, полюбят тебя и будут требовать твоего внимания, участия в их жизни. Я не отговариваю тебя, просто хочу, чтобы твоё решение было осознанным и взвешенным.
— Я не боюсь. И мальчики ничуть не пугают меня. Я люблю детей и уверена, что найду с ними общий язык. И ещё я более чем уверена — твоя мама не даст мне все делать самой. Она очень сильная женщина с очень волевым характером. Надеюсь, они не будут против того, что мы… — Ева снова смутилась и опустилась глаза, как будто подбирала правильные слова. — Ну, что мы вместе. Я очень боюсь, что они не поймут.
— Тебя выбрал я, никак не моя мать или отец. А я, Ева. И даже если они будет против, мне плевать. И кстати моя сестра — Лили, уже сгорает от любопытства, чтобы скорее с тобой познакомится.
— Ох, я не знала, что у тебя есть сестра. Но тоже буду рада узнать её.
— Знаешь милая, я никогда ни от кого не скрывал, что со мной сложно. Я вряд ли смогу дать тебе то, чего ты ждёшь. Я вымотаю душу. Со мной не будет «стабильно хорошо». А при малейшей попытке поиграть на моих нервах или заставить намеренно ревновать — я смогу послать по всем известным адресам прямым текстом. Я могу позволить себе такую наглость, как неожиданно встать и уйти, отпустив какую-нибудь колкость, или просто дать по морде тому, кто, по моему мнению, этого заслуживает. Мне приходилось совершать поступки, которые никто не понимал, но и я не пытался их объяснить или оправдать, потому что это выглядело бы жалко. Я никогда не пытаюсь подать себя выгодно. И всегда говорю, кто я и что я из себя представляю. Я хочу, чтобы ты это знала и понимала.
— Эрик, я не глупа. Пусть я юная, но не глупая и все понимаю.
— Пойми Ева, мне больше не нужны игры из разряда «я такая строптивая, я легко его уделаю и загоню под каблук». Слишком много таких женщин было на моём пути, девать уже некуда, мой чёрный список забит ими. И каждая из них неповторимых и уникальных думала, что у нее что-то получится. Как только я это вижу — непроизвольно показываю зубы. Не нужно лезть на рожон, я вряд ли подпущу таких людей близко, а к сердцу, к своей семье — никогда. И потом не нужно говорить о цинизме, бесчувственности и о том, что такие, как я, любить не умеют. Что, такие как я — черствые и эгоистичные козлы. Есть у меня орган, который называют сердцем, но спрятан он за семью замками, и к нему я не подпущу, кого попало. И сейчас я надеюсь, что нашелся человек, которому я смогу открыться, послав к черту гордость. А после всего того, что я пережил, и через что мне пришлось пройти, это будет победа.