От неловкости меня избавил вернувшийся камердинер. Он вел за собой мальчика лет девяти и девчушку года на два младше. Лицо наследника было неприятно рыхлым и напоминало творожный пудинг. Глубоко посаженные глаза-изюмины лишь усиливали это сходство. Под тонкой просвечивающей кожей ветвились синие прожилки. Но надменное выражение не уступало материнскому. Девчушка же была просто загляденье: темные кудряшки и фарфоровое личико, ласковые глаза цвета каштанового меда. Пожалуй, только руки слегла длинноваты.
- Микаэль, подите-ка сюда.
Мальчишка подчинился матери, но плечи его передёрнулись. Ему уже сейчас не нравилось следовать чьим бы то ни было приказам. Из него выйдет идеальный наследник.
Леди Фабиана смочила краешек салфетки в графине с водой и стёрла с его щеки невидимое пятнышко.
- Где вы так вымазались?
Голос строгий, но я поняла, что это лишь видимость. На деле же она искала предлог, чтобы приласкать сына. Видимо, для проявления чувств в этой семье нуждались в предлогах.
- Маменька!
Мальчишка тут же вырвался и отступил назад, пытаясь сохранить достоинство. Графиня не стала настаивать.
- Леди Эрселла, виконт Микаэль, – как ни в чём не бывало продолжила она, - позвольте представить вашу новую гувернантку, мисс…
- Аэнора Кармель, - подсказала я.
- …мисс Аэнору Кармель.
- А как же Мэтти? - глаза девчушки наполнились слезами, верхняя губа задрожала.
- Забудьте про Мэтти.
- Но почему?
- Она больше не придёт.
- Почему?
- Потому что она знала, что её уход всех порадует. А Мэтти очень любила дарить радость.
- Ну хватит, - раздражённо вмешался граф и повернулся к детям. - Прекратите задавать глупые вопросы. Теперь у вас есть мисс Кармель. Так покажите, что вас хоть чему-то научили, поприветствуйте её, как полагается.
Тирада отца возымела действие: виконт церемонно мне кивнул. Леди Эрселла последовала примеру брата, но тут же расплылась в широкой улыбке, обнажив при этом два ряда меленьких острых зубов гнилостно-табачного оттенка. Готова спорить, леди Эрселла не курит табак. Мой взгляд случайно скользнул по её рукам: маленькие пальчики заканчивались не аккуратными детскими ноготками, а чем-то, смутно напоминавшим плотные бурые чешуйки, заострённые книзу, наподобие звериных коготков. Я впервые столкнулась с детьми от кровосмесительных браков, а потому моё замешательство вполне объяснимо.