- Тихо дура, не кричи, - тихий голос послал по телу толпы леденящих мурашек.
Он осторожно отпустил свою руку, и я обернулась.
Бесцветные глаза полоснули как нож. Дамир стоял рядом со мной, и я не знала кого мне страшиться больше: его или тех ублюдков, поджидающих меня. Обычно он никогда не разговаривал со мной и то, что сейчас заговорил мне казалось очень странным. А еще я заметила то, что взгляд был другой, какой-то более темный и устрашающий. Не такой бесцветный, как всегда. Было там что - то живое, самую малость. Кожу закололо, дыхание сбилось.
- Иди за мной, - говорит он, но я не двигаюсь с места.
- Я последний раз говорю тебе бестолочь, либо идешь за мной, либо я ухожу и оставляю тебя развлекаться с теми парнями.
Не знаю почему, но в тот день я ему поверила. Он пошел вперед, а я крадучись засеменила за ним в сторону забора. Я чувствовала, что он не навредит мне. Дамир подхватил меня за ноги и подкинул в воздух. Одной ногой я зацепилась за железный угол и кажется порезала руку. Его руки перехватили меня за бедра, и он подтолкнул меня снова. То место, где его ладони касались моей кожи, непонятно жгло. Я помню, как полетела вниз за забор и опустилась на землю пятой точкой, а потом поднялась и побежала.
В тот день Дамир меня спас и что-то теплое зародилось под кожей. Я была безмерно благодарна ему и поздно поняла, что не успела ему выдавить элементарное: «спасибо».
На следующий день я выловила его после тренировки по футболу. Дамир выходил из раздевалки накинув на плечо рюкзак. Все ребята уже ушли и это был шанс поблагодарить его за содеянное.
- Дамир - мой голос слегка дрожал – спасибо тебе за то, что вчера меня спас.
Слова мне давались с трудом, так как взгляд его сегодня был особенно нечитаемым. Как будто вчера я смотрела в глаза совершенному другому человеку.
- За какое спасение? - Голос слегка удивленный.
- Вчера, после уроков, ты меня спас.
Мне показалось странным, что он меня переспрашивает, а потом и вовсе я пожалела о том, что подошла к нему.
- Ты безмозглая курица. Я тебя бы не стал спасать.Ты мне безразлична, полное дно.
Очнувшись от своих воспоминаний, я снова вглядываюсь в его глаза и только сейчас понимаю, что они точно такие же, как были в тот день моего спасения. Это означает лишь то, что он не настолько холоден и в более или менее нормальном духе. По крайней мере мне хотелось в это верить.