— Н-никто и не бегает, — заикаясь, ответила я.
— Ты — моя. Только моя, Таша, — продолжал Исам. — И ты это знаешь.
— Н-ничего и не твоя, — пробормотала я. — А Альма-материена. У меня и справка есть. А после обучения фиг ты меня заставишь.
Глаза Ледяного дракона полыхнули голубым пламенем.
— Я не принуждал тебя, — сказал он.
При этом протянул руку, которую я проигнорировала.
— Ага, — согласилась я, направляясь к площадке по воздушному бою. — Лишить крыльев — это как раз то, о чем я сама тебя попросила.
Исам сглотнул. Взгляд дракона потух.
— Ты же знаешь, я думал…
— Ага, думал, что я предала тебя, хотя я ничего тебе не обещала, — напомнила я. — И, вместо того, чтобы спросить меня, поверил отцу.
— Он дракон, — тихо сказал Исам.
— Я тоже дракон! — возмутилась я. — А еще говорил, что веришь в меня. Ничего и не веришь, получается!
Исам промолчал.
— Ты не скрывала, что оставишь меня при первой возможности, — сказал он. — Не скрывала, что хочешь сюда, в Альма-матер.
— Не скрывала, и что? — возмутилась я. — Желание учиться и овладеть магией для этого мира зазорно, что ли? Я уже не говорю о том, что потенциал моей магии рвет пространство! Кто знает, сколько людей, нелюдей да и драконов могли пострадать от моего пребывания за пределами Долины знаний!
Дракон побледнел.
— Я не знал этого, Таша, — ответил он.
Но поздно. Меня уже несло.
— Не знал или не хотел знать? Да даже если не было бы такого… неужели мои желания ничего не значат для тебя?
— Ты желала меня, — хриплым голосом ответил Исам.
У меня коленки подкосились, а внутри все закипело от негодования.
— Я желала быть драконом и летать, болван ты чешуйчатый! — возопила я и понизила голос, когда мимо пробежала стайка девочек-кицунэ. — Я желала кружиться в небе, с тобой, Исам, если до сих пор не понял! Я хотела счастья и свободы, и, осел ты летающий, любви! Любви, понимаешь, а не того, что у нас было! Не гормонов по принуждению! Любовь — это верить в другого, это желать ему счастья, это делать его свободным!
Исам промолчал.
А мне стало больно. Просто оттого, что дракон не в силах признать свою ошибку, как тогда, когда мы были близки. Правильно я послушала Фай. Останься бы я еще на день — и Исам бы придумал что-нибудь, чтобы не отпускать меня с парящей горы…
— Не только я совершил ошибку, лишив тебя полетов, Таши, — холодно напомнил он. — Ты сама предала меня. При первой возможности. Ты могла все объяснить. А вместо этого дождалась, пока я усну и сбежала.