Но Алина шла вперед и старательно делала вид, что ничего не замечает, однако, нет-нет, но улыбка торжества прорывалась наружу.
— Опять разоделась как… Тьфу! Смотреть противно! Пришла утром, размалеванная фря! — шипела бабка у подъезда.
Девушка улыбнулась ей убойной улыбкой и старушка тут же начала хвататься за сердце.
— Девушка-блондинка! Моя половинка! — напевая, вышел сосед Алины и улыбнулся ей не менее убойной и более обворожительной улыбкой.
Эту атаку Алина выдержала, но ноги неожиданно подкосились. Ее сосед был картинным красавчиком, в нем словно сочетались все мужские секс-символы всех времен и народов. Инкубы, о да, они такие и сопротивляться их магии практически невозможно.
— Не твоя и никогда не буду! — беззвучно, одними губами, ответила Алина.
— Когда-нибудь ты вспомнишь это, когда окажешься в моей постели, — подмигивание и девушка ощутила непреодолимое головокружение. Только мысли о разрушенной аппаратуре в студии помогли ей прийти в себя.
— Шла бы отсюда, проститутка! Не соблазняй хорошего мальчика! — вновь выступила бабка.
Магия инкуба распространялась на всех лиц женского пола, независимо от возраста: малыши хотели дружить, кто постарше – затащить в постель, а самые взрослые подкармливают и всячески молятся за его благополучие.
Алина окончательно пришла в себя, совершила своё нападение самой сладкой улыбкой и убедилась, что её магия абсолютно не сработала против рожденного быть прекрасным любовником.
— Тебе нужно больше тренироваться, — заключил инкуб.
— Только не с тобой, — девушка щелкнула соседа по носу и убежала в дом, кокетливо смеясь.
— Очень жаль, — голос инкуба прошелестел так близко, воздух коснулся шеи, что у Алины снова подкосились ноги.
Лифтеров, как и консьержей, в их доме не было, но один маленький мальчик запомнил приблизительное время возвращения Алины, поэтому всегда ждал её и был для неё личным привратником.
— Прекрасно выглядишь, — дежурный комплимент, лишенный какого-либо настроения.
— Люблю тебя за правду, — искренне ответила Алина.
— Это же не правда, — смутился мальчишка.
— Не слова важны, а интонация.
Девушка достала из миниатюрной сумочки зеркальце и придирчиво оглядела себя: волосы спутались и почему-то были в саже, самая стойкая косметика не выдержала перехода из одного мира в другой, одежда, и без того короткая, чуть-чуть обгорела в пожаре и розовый превратился в грязно-непонятный цвет.