— Куда мы едем? И на сколько?
— Турбаза «Лес». Корпоратив на три дня, для деловых партнёров.
— Хм…
— Представлю тебя своей девушкой. Вроде как мы уже давно вместе.
— То есть будем вести себя как пара? — подозрительно уточнила я.
— Чтобы все поверили, — подтвердил он.
Я задумалась. Если верить романистам, то метод действенный. Вот только смогу ли я?
— А завтра устраиваться на работу.
Я поняла, что это шантаж, и мрачно кивнула.
***
Домой меня всё же доставили и даже пакет с продуктами вручили. Пришлось послушно его взять. У подъезда меня поджидало местное НКВД. Бабки, прихватив мягкие сидушки, платки и очки, оккупировали лавочку и ждали сплетен.
Отказываться от покупок на их глазах? Я ещё не настолько сошла с ума. Ещё чего, подумают, что это какая-то компенсация. Телевидение сейчас показывает столько «интересных» передач, что даже в невинном жесте можно заподозрить такое!
Пришлось ограничиваться тем, что не стала с ним прощаться. Но сплетен всё равно не избежать! Этот гад вышел из машины и даже поздоровался с ними. Бабки нацепили очки и, прищурившись, подозрительно осмотрели Андрея и машину. А вот меня окинули неодобрительными взглядами. Собственно говоря, не больно-то и хотелось. Я не претендую на то, чтобы абсолютно всем нравиться. В конце концов, я же не стодолларовая купюра!
Поход в магазин получился, я бы даже сказала, экстравагантным. После него у меня осталось странное чувство стыда. Запоздало поняла, что можно было не устраивать сцену в магазине, а холодно бросить «Спасибо!» и гордо удалиться.
Зато злость придала мне смелости, и для начала я написала заявление на увольнение, включила телефон и отправила его в электронном варианте.
Разумеется, в таком виде оно администрацию школы не устроило, и мне велели принести его. Ругаясь и злясь, я снова оделась и отправилась в школу.
Мне предстояло сдать все свои дела, классное руководство и отчёты. Успокаивало только то, что к этому времени в школе заканчивалась вторая смена и половины учеников и учителей уже не было.
Но свою порцию стыда я всё равно получила. Если завуч осуждающе промолчала, то бывшие коллеги попытались выяснить подробности, фальшиво сочувствуя расставанию. От них я слабо отбивалась, пытаясь донести, что не хочу об этом говорить, но это не помогало. В результате весь процесс увольнения занял часа два, и из школы я вышла не просто выжатая, а словно перемолотая.