Мое эффектное появление на кухне инквизитор пропустил, потому что стоял лицом к магической плите и одно за другим разбивал яйца на сковородку. Даже не уверена, что мы вдвоем сможем столько съесть. Полагаю, Гидеон сильно переоценил мой аппетит.
Вдоволь полюбовавшись на широкую спину, обтянутую черной рубашкой, тихонько прокралась к столу и уселась на стул, стоящий напротив того, на котором висел форменный мундир.
Инквизитор налил в кружку ароматный травяной отвар, повернулся, чтобы поставить ее на стол, и улыбка стремительно сползла с лица. Неужели хотел принести завтрак в постель, а я появилась и нарушила все планы?
– Доброе утро! – радостно просияла и чуть прогнулась вперед, чтобы продемонстрировать грудь и заодно пододвинуть оказавшуюся на столе кружку поближе. – А себе не нальете?
В ответ он с недобрым прищуром взглянул на мои руки, вздохнул и повернулся обратно к плите, доставая с верхней полки ещё одну кружку. Может, эта его любимая? Повертев бокал в руках, убедилась, что опознавательные знаки отсутствуют. Наверное, недовольство мне показалось.
Когда вторая кружка переехала на стол, Гидеон принялся накладывать колбаски и яичницу. Странно, но он почему-то сгрузил всю еду в одну огромную тарелку. Должно быть, в Инквизиции есть какая-то традиция, чтобы приветствовать новичков, таким образом разделяя с ними пищу.
– А где моя вилка? – справедливо возмутилась, после того как мужчина сел на стул, не удосужившись подать мне столовый прибор.
Похоже, над манерами нового соседа придется поработать. А может, и не придется, если пробраться в хранилище удастся в кратчайшие сроки.
– Вилки в верхнем ящике, – сухо отозвался инквизитор и принялся за еду.
Живот заурчал от голода, напоминая, что последний прием пищи состоялся ещё вчера в обед. После бессонной ночи, проведенной на метле, к вечеру я валилась с ног и уснула, даже не вспомнив, что следует перекусить.
Пришлось рысцой нестись к ящику и также бегом возвращаться на место. Моя вилка почти впилась в ароматную поджаренную колбаску, когда Гидеон вдруг резко дёрнул тарелку на себя.
– Вообще-то я не предлагал угощаться.
– Допустим, – нахмурилась и бросила суровый взгляд на пустые сковородки. – Но там ничего не осталось. Где же моя еда?
– Почём мне знать, – пожал плечами он и снова скосил взгляд в тарелку. – В корчме или едальне.