— Я не разговариваю со случайными попутчиками, — гордо вздернув носик, свысока ответила пассажирка.
Внутри же все сжалось. Неужели кончено, не успев начаться? Вдруг это друг отца или, того хуже, сыщик, нанятый женихом? Когда только успел! В таком случае она станет кричать, кусаться, брыкаться, но не пойдет к алтарю с тем бароном. Пусть он трижды богат, пусть отец трижды обещал ему руку дочери. Пусть сам выходит замуж за своего разлюбезного партнера!
— Я заметил, вы на редкость хорошо воспитаны, — хмыкнул незнакомец и представился: — Гворий.
— Просто Гворий? – девушка недоверчиво взглянула на него.
Однако что за фамильярность! За кого он ее принимает? По имени называют друг друга только друзья и родственники. Вряд ли попутчик относится к одной из этих категорий.
— Для вас – да, — краешками губ улыбнулся Гворий, но глаза оставались абсолютно серьезными. Он старался не пропустить ни малейшего изменения позы или мимики незнакомки. — По-моему, достаточно. А вы, госпожа?..
Девушка колебалась, покусывая носовой платок. В итоге брякнула первое попавшееся имя:
— Алиса.
— Лжете, — категорично заявил Гворий и откинулся на сиденье, вновь прикрыв глаза. – Мимикой себя выдаете и дышите иначе.
— Да кто вы такой?! – в сердцах прошипела мнимая Алиса, в действительности Марра Торион. – Полицейский?
Гворий пожал плечами.
— Нет, просто любопытствующий. Неприятно, когда тебе лгут. Но если вам угодно, госпожа, останетесь Алисой. Так от кого вы бежите? И не надо говорить, будто сели в этот экипаж ради прогулки. Актриса из вас плохая, а помощь попутчика пригодилась бы. Бывают ситуации, когда чужое свидетельство дорого стоит.
Марра сжала пальцы так, что побелели костяшки. Она пока не задумывалась о том, что станет делать, если ее поймают. А ведь действительно допросят и запрут в участке, пока не приедет отец. Между тем, одна невинная ложь могла бы спасти от ненавистного брака. С другой стороны, у Марры не было никаких оснований доверять Гворию, более того, он казался крайне подозрительным.
Мужчина видел на лице попутчицы отголоски внутренней борьбы, но не спешил вмешиваться. Хватало своих дел, чтобы взваливать на плечи чужие. Гворий придерживался правила: не позволяй другим мешать себе, а тайна девицы могла теоретически навредить любому из пассажиров дилижанса. Особенно ему, для которого любое повышенное внимание – шаг к провалу. Полиция же и вовсе числилась в злейших врагах.