-Входите, - секретарь выглядел утомленным и расстроенным, - я покажу вам спальни. Здесь достаточно удобно, но вода в ванных холодная, нужно согревать амулетами. Дровами топим только камин в гостиной, и лишь вечерами, чтобы не выдать себя дымом.
- Леар, - мягко сказала Дилли, придержав его за локоть, - мы не отдыхать ехали, успеем еще устроиться. Веди за ним… и если знаешь, расскажи, что у него со спиной?
-Вы просите невозможное… - неуступчиво поджал губы секретарь, стремительно бросая осторожный взор в ту сторону, куда сбежал его повелитель.
Но выяснять, чего он так опасается, ведунья пока не собиралась. Сейчас требовалось разгадать так истово хранимую королем тайну, и попытаться понять, есть ли надежный способ ему помочь.
-Ничего подобного, - возразила она печально, - как раз наоборот. Он запутался… сначала в своих интригах, потом в собственных амбициях, а теперь страдает от фамильной гордыни и чувства вины. Мне теперь ясно… наш любвеобильный родитель крайне противоречивый человек, вернее симбиоз двух личностей: хитрого очаровашки и простодушного гордеца. Взрывоопасная смесь… толкающая его на самые неожиданные и даже неприглядные поступки. К примеру подсматривание за гостями и подслушивание их разговоров.
Ведунья указала сестре взглядом на занавесь, к которой исподволь подвела Леара. Лита, согласно махнув ресницами, тенью скользнула к указанному месту. И сразу же, не раздумывая и не давая никому и мгновения на рассуждения или протест, рывком отдернула штору в сторону. Эршель был там, сидел в широкой нише, неудобно скорчившись на стуле, но попавшись с поличным, сумел не дернуться и даже не сменить внимательного выражения лица.
Лишь разочарованно усмехнулся уголком губ и устало буркнул:
-Вы злые девчонки.
-Все в папочку, - Лита явно забыла, что собиралась разговаривать с королем с отстраненной вежливостью, либо уже успела изменить первоначальное намерение, - если бы хотел получить добрых и любящих, нужно было воспитывать самому.
-Значит Ясвена не справилась.
-Неверный вывод. Мать все делала правильно, и мы ее очень любим, - язвительно фыркнула младшая ведунья, - а чужих людей, да еще и обидевших нашу мать, ни уважать, ни жалеть не собираемся.
-Стоять! - Вдруг с угрозой рявкнул Эршель, но было поздно.