– Вы не ангел, мой повелитель, нет. Вы невероятно привлекательный Дух ветра. И такой же переменчивый.
Ульрих почувствовал зов крови. Потянув конкубину на себя, опрокинул ее на кровать и с силой раздвинул ее ноги, устраиваясь сверху. Не давая ему сделать то, что хочется, снова призывно запели рога, переходя в нестройный рев.
Короля ждали на дворцовой площади.
Зло поморщившись и выругавшись, Ульрих продолжил начатое. Быстро закончив, выгнулся и простонал имя любовницы, что всегда доставляла ему удовольствие. Ему хотелось передохнуть, но он был вынужден нехотя подняться.
Собственная нагота его не смущала. Он был строен, красив и статен. И знал об этом. Ласково похлопав любовницу по пышному заду, с неудовольствием признал:
– Придется идти. Я должен встретить невесту, иначе меня осудят мои же элдормены. Конфликта с Терминусом я тоже не хочу. – Подхватил любовницу на руки, на мгновенье прижал к крепкой груди и обронил обратно на постель со словами: – Но ты подожди меня здесь. Я вернусь к тебе, едва поручу принцессу своей матери. Свадьбу, думаю, справим не раньше, чем через месяц. Она должна привыкнуть к нашим порядкам. В том числе и к тебе, моя радость.
– И ко мне, и еще к десятку других ваших любовниц, мой повелитель, – с тщательно скрываемой ревностью уточнила Олия.
Она бы с удовольствием извела всех соперниц, но пока это делать было рано. Вот сначала разберется с законной супругой, а уж потом…
– Ты первая среди них! – снисходительно утешил ее король. – Когда я с тобой, я забываю о других.
– Мне не приходить сегодня на ужин, мой повелитель? – она нежно провела по его заросшей колючей щетиной щеке. – Принцесса не должна меня видеть?
Ульрих хмыкнул и на мгновенье задумался.
– Почему нет? Обязательно приходи. И садись во главе стола на место хозяйки, как обычно. В конце концов, ты моя главная конкубина, почти королева. А она пусть сразу знает свое место, место племенной кобылы. Ты моя единственная, тебе равных нет. И так будет всегда! – эти слова прозвучали торжественно, почти как клятва.
Даже не подумав умыться, король небрежно натянул на широкие плечи несвежую льняную рубаху, всунул ноги в штаны из грубого сукна, набросил поверх мятый кафтан и вышел из спальни, недовольно мотая головой с нечесаными длинными патлами.
Едва он ушел, Олия соскочила с кровати, и, не замечая холода, подбежала к окну по ледяному каменному полу. Выглянула наружу, не беспокоясь о том, что ее наготу могут увидеть ходившие по двору люди. При виде рдеющих перед дворцом вымпелов чужого королевства ее миловидное лицо исказилось дикой яростью.