Когда приблизился к лагерю рабов, тишину нарушил стук топоров. О цивилизации здесь напоминали лишь несколько бревенчатых домиков и вытоптанная тропа. Первым делом Корнел нашел надсмотрщика и спросил о Кайоне.
Мужчина с татуированными руками в кожаной жилетке и с плеткой в руке недоверчиво взглянул на посетителя лесопилки, но тут же узнал в нем нового управляющего. Корнел молча вручил ему заверенное грейном Бернатом письмо, в котором говорилось про раба. Надсмотрщик указал на мужчин, что как раз тащили из леса длинный ствол дерева, чтобы погрузить на телегу.
— Кайон, за тобой прибыли! — звучно крикнул он.
Худой высокий раб удивленно обернулся. Его загорелый полуобнаженный торс был украшен многочисленными мелкими шрамами, оставшимися от ударов плетей. Он подошел к человеку, лицо которого показалось знакомым и незнакомым одновременно.
— Чем могу быть полезен? — насмешливо спросил он слегка охрипшим голосом.
— Я тебя выкупил у Берната, — заявил Корнел.
Кайон бегло и с удивлением взглянул на надсмотрщика, потом на управляющего.
— Зачем? — безразлично пожал он плечами, глаза недобро сверкнули.
— Я по дороге тебе все объясню. Собирайся! — приказал Корнел.
— У меня и вещей нет.
— Тогда поехали! — Корнел указал на лошадей, что переминались с ноги на ногу.
— Как скажете, раз вы мой новый хозяин, — проворчал Кайон.
Они уже проехали приличное расстояние вдоль побережья, когда наконец-то начался разговор.
— Мы встречались с тобой… Это было примерно полгода назад, в Элемаре. Помнишь? — спросил Корнел молчаливого урсулийца, который так и высматривал путь побега от нового господина.
Кайон удивленно взглянул на Корнела, и его лицо вдруг прояснилось:
— Да, я точно тебя видел. И зачем ты меня выкупил?
Корнел поравнялся с ним. Лошади пошли медленно, и теперь езда не мешала разговору.
— Чтобы освободить. И заодно выяснить, что же случилось с твоим кораблем. Ты ведь ходил на «Кольце Королевы»?
— Да. — Кайон недоверчиво прищурился.
— Я как раз вернулся с бароном да Маром из Эрвига, когда ты просил у него аудиенцию.
— Точно! — воскликнул Кайон. — А я все вспоминаю, где же мог тебя видеть. Почему-то представлялось что-то другое.
— Что случилось после? Мне пришлось уехать, я ничего не знаю.
— Мы пробыли в Элемаре почти до конца зимы, а потом отправились на поиски наших кораблей. Погода стояла ужасная: постоянно штормило, с попутным ветром не везло. Мы обогнули весь архипелаг, что принадлежит Урсулу, но никаких следов не нашли. И из местных там никто не видел наших кораблей.