— Не поднимешь крик, не трону! — буркнул Адриан и вытер нож об одежду убитого. — Ты меня не знаешь, я тебя не видел.
Женщина закивала и осторожно, не спуская испуганного взгляда с маркиза, высвободила ноги. После отползла, прижимаясь к стене, и вцепилась в свою одежду, будто та могла защитить от ножа. Однако Адриана проститутка волновала не больше прошлогоднего снега. Убедившись, что капитан мертв, он вернулся в таверну через черный ход. Тут уж я не стерпела, вцепилась в рукав и зашипела:
— Зачем?!
— Я обещал отомстить и отомстил. Или ты думала, будто боров избежит наказания?
— Но вы… Но вас…
Слова застряли в горле. Хозяин совершил преступление, проститутка его опознает. Пусть сегодня из страха промолчит, но завтра обязательно расскажет.
— Не станешь трястись, спокойно уйдем. Возвращаемся по отдельности. Помни: у тебя несварение желудка. А я… Что-нибудь придумаю.
Несколько раз глубоко вздохнула, замедляя сердцебиение.
Адриан ушел, я осталась одна. Тихо всхлипывала в ночи проститутка, но я не могла подойти к ней, ободрить. В голове крутилось: надо вести себя естественно, не выдать хозяина.
Стоит поторопиться. Кому-нибудь приспичит в уборную, капитана найдут, еще на меня подумают.
Придерживаясь за живот, я побрела обратно в зал. Когда желудок сводит от страха, изобразить колики несложно.