– Плохо живу, обижают меня, – начал жаловаться слуга Тьмы. – А с тобой мы точно лет десять не виделись.
– Кто тебя обижает?
– Да есть тут двое… четверо. Девки ко мне, правда, не сильно пристают, если только им поиграть хочется. Свитки успеваю припрятать, а вот с новыми паладинами, – дело труба! Оттого я и в Тартаре не бываю, да и не хочу. Мне бы побыстрее сбагрить владыке свитки, да убраться восвояси, а он пусть сам распределяет их по воинам.
– А что так?
– Кому понравится находиться в Тартаре, когда можно быть на земли и творить зло! – объяснил он.
– Это-то да, – согласилась обольстительница. – Постой, что за новые паладины? Насколько я помню, у тебя на хвосте висели Ранмир с Ерсеем.
– Это было давно, да и повысили их в должности. Эстафету приняли Святослав и Вадим, – вот моя новая головная боль! Набираю я, значит, свитки, хитрый такой, а потом на моём пути появляются они и без зазрения совести, начали меня доить. Просто взяли за ноги и начали вытряхать! Это унизительно! А ещё моду взяли приставать ко мне лесной дух и амазонка…
Обольстительница схватилась за живот и залилась смехом.
– Тебе смешно, а мне грустно, – обиделся алламир. – Владыка хоть и посмеивается надо мной, а результат требует. Что это рядом с тобой?
– Мешок! – хохотала Химико. – Там свитки лежат. За день насобирала девятнадцать.
– Тихо ты! – шикнул Свин. – Тут могу быть поблизости эти наглые паладины. Из-под земли выскакивают на волшебные слова «свиток» и «душа».
– И что?
– Вытряхнуть могут, взяв за копыта. Поверь, не побрезгуют.
– Не все паладины могут противостоять моим чарам.
– Они – бывшие люди.
– А, ну тогда всё просто! – залихватски сказала суккуб.
– Что-то сомнения гложут.
– Мм, думаю, нам пора, Свят, – сказал Долгов и пошёл на встречу к слугам Тьмы. – Ба, кто у нас тут? Свин, ты как-никак подружку привёл. А она у тебя красивая. Привет, красавица! Меня Вадим зовут. А это мой друг – Святослав. Можешь не утруждаться, мы знаем, как тебя зовут.
Химико осмотрела Долгова, потом меня. Демоница произнесла «Фи!» и пристально стала глядеть в глаза Долгову. Вадим некоторое время похлопал глазками, затем что-то попытался ляпнуть, но суккуб его перебила:
– Ты мой раб, паладин! – сладострастно напевала она.
– Я твой раб! – покорно повторил он, а я ошалело заглянул на его лицо. Взгляд стеклянный.