— В общем, ненависть не так сильна, как принято думать, — сказал принц Гис. — А сейчас, Магда, тебя проводят к Клеа. Оставайся с ней, сколько нужно, но помоги принять неизбежность нашей свадьбы.
Принц хлопнул в ладоши, и скоро в покоях появился карлик. Тот самый, который забирал меня из темницы. Не самые приятные воспоминания о пребывании в этом замке.
Карлик низко поклонился принцу.
— Проводи Магду к принцессе. И думаю, дамам понадобится много горячей воды.
На уродливом лице слуги показалась хищная улыбка. Он кивнул мне и махнул рукой, призывая следовать за ним.
— Да, Магда, — окликнул меня принц.
Я обернулась, и он сказал:
— Когда я сделал принцессе Клеа предложение, она повела себя резко.
Неужели?..
Некромант выглядел смущенным.
— Я несколько вспылил, так как не мог оставить ее поведение безнаказанным.
Светлейшая! Надеюсь, Клеа цела.
Я старалась идти быстрее, но карлик, как нарочно, не спешил. Стоило отойти достаточно далеко от покоев принца, так, чтобы нас не могли услышать, как он принялся посмеиваться:
— Принцесса! Тоже мне — принцесса. Корона-то на голове не удержалась!
Всю дорогу он гадко хихикал.
Как я и подозревала, мы вошли в подземную темницу. Она была наполнена монотонным металлическим гулом и скрежетом. Карлик скривился, поджал губы и принялся бормотать проклятия «мерзким светлым девицам».
Мы спустились еще на несколько ярусов.
— Клеа!
Я бросилась к железной клетке.
Принцесса, в одной тонкой длинной рубашке, водила по решетке закованными в кандалы руками. Когда железо встречалось с железом, получался скрежещущий звук. Она похудела. От детской округлости щек не осталось и следа. Глаза стали казаться еще больше.
Сначала Клеа не узнала меня, прищурилась и посмотрела с подозрением, но потом удивленно выдохнула:
— Магда!
— Быстро освободи принцессу! — приказала я карлику, хотя тот и так уже гремел ключами.
Решетка отворилась с противным скрипом.
— Идем, Клеа, — не дала я подруге опомниться, — тебе не помешает ванна.
А сама лихорадочно соображала. Неужели принц Гис думает, что мои слова могут как-то повлиять на Клеа после того, как он посадил свою «невесту» в холодную темницу, заковав в кандалы? Что я могу ей сказать?
Пока в сопровождении карлика мы поднимались к покоям Клеа, она не проронила ни слова. Но я чувствовала ее испытующий взгляд. От внимания принцессы не укрылась ни одна деталь: шитье на моем платье, серьги и кольцо — подарки Морана, шелковая лента в моих волосах. Губы ее сжимались все плотнее. Да, мой облик не соответствовал представлению об униженной и угнетенной пленнице, в отличие от самой принцессы, с которой недавно сняли кандалы.