- И о твоих чувствах она не знает, - утвердительно сказала я.
- Никто не знает, даже ее брат. И не узнает. По крайней мере, не сейчас. Ситуация в стране очень непростая, и выяснение отношений может все еще больше осложнить. А позже, когда все утрясется, стану ухаживать за ней и добиваться взаимности.
- Поняла, - кивнула головой. – Сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить принцессу.
И не только защитить. Я буду не я, если не помогу лучшему другу обрести личное счастье. Надеюсь, удастся открыть девушке глаза на то, какой замечательный мужчина находится рядом.
- Действовать тебе нужно будет скрытно и осторожно. О твоих талантах кроме меня не знает никто.
- Вообще никто? – немного растерялась я. – Даже император?
- Даже он, - подтвердил Рид.
- Но почему? Ведь ты собирался официально зачислить меня в Службу безопасности, когда закончу обучение.
- И сейчас собираюсь. Более, того, сделаю это сразу, как мы выберемся из пустыни. Но я не говорил императору о твоем существовании, чтобы у тебя была возможность спокойно доучиться и подготовиться к тому, что ждет в будущем. Сама знаешь, твой талант – слишком лакомый кусочек. И Его Величество мог бы решить использовать его гораздо раньше, чем ты была бы к этому готова.
Медленно кивнув, оперлась спиной о стену. Да, нельзя было не согласиться с его словами. Пусть как боевой маг я была очень способной и со временем могла стать одной из лучших, но совсем не эта моя особенность представляла основной интерес.
Я была эмпатом. Эмпатия – способность воспринимать чужие чувства и эмоции, была разновидностью ментальной магии. И если маги-менталисты редко, но встречались, то эмпаты вообще рождались раз в сто лет. И основная их ценность была в том, что, когда от читающего мысли можно было закрыться собственным щитом или специально сделанным для этих целей амулетом, то для эмпата не существовало никаких преград. Тончайшее воздействие, абсолютно незаметное и неощутимое, оно открывало дверь в человеческие души, давало возможность понять подоплеку мыслей и поступков и столь же ювелирно повлиять на них. Именно поэтому людей вроде меня боялись, даже ненавидели, но в то же время жаждали подчинить и использовать. И сейчас я была действительно благодарна Риду за то, что он сохранил мою тайну.
С тех пор, как он забрал меня от родителей в пять лет, я постоянно училась. Сначала тому, что было жизненно необходимо – закрываться от чужих эмоций. Ведь необученные менталисты являются самой уязвимой в плане душевного здоровья категорией магов. И без щитов можно было бы легко сойти с ума даже от эмоций своего единственного учителя. Потом стала тренироваться управлению своими способностями: читать людей выборочно и группой, разбирать эмоциональный фон на составные части, находить причину, вызвавшую те или иные чувства. Иногда это было легко, иногда увлекательно, а иногда до боли тяжело, и мне понадобилось почти четырнадцать лет, чтобы полностью овладеть своим непростым даром. Кроме того, были уроки, необходимые не только аристократке, но и любому образованному человеку – математика, история, география, языки. Немало времени отнимали занятия по общей и боевой магии, я даже четыре года проучилась в университете под видом среднестатистической студентки. Верховая езда, физическая подготовка, боевые искусства… Рассмотрев мой потенциал, Рид задумал сделать из меня одного из лучших сотрудников своей службы. А я была совсем не против. Мне нравилось то, чем занимаюсь, и сейчас я была готова полностью сосредоточиться на столь важном задании.