Уж лучше бы ты предохранялся, рядовой! Однако ты сделал глупость: усыновил эту девочку, дал ей своё имя и отправил в Шотландию, к сестре в Абердин на воспитание. Хотел для неё новой жизни? Результат видишь?..
Ты столько раз показывал снимки в световом панно товарищам из полка! Твоя кроха в пять лет, твоя кроха в восемь лет, твоя кроха на велосипеде, твоя кроха на магнитном скейте, твоя кроха с теми самыми морскими свинками…
Твоя кроха не погибла бы в резне в эльфийском квартале, если бы тебя не угораздило сунуться в приют для брошенных детей от таких же, как ты, недальновидных дроу, вовремя не натянувших презерватив!
То, что многие люди ненавидят эльфов, вполне ясно. Для них мы были и остаёмся захватчиками – по крайней мере, для большинства из людей. Почему они так жестоки к полукровкам, остаётся за гранью осознания моими армейскими отформатированными мозгами.
У Силана не выдержали нервы. Ни сестры, ни дочери, только общая урна с прахом, замурованная в чёрную стену временного Мемориала в парке Абердина. Я знаю, как бывает, если ты вмиг лишаешься всего. Я могу понять…
Но Устав есть Устав, он один для всех, а нарушение карается взысканием разной степени.
– Десять суток! – рявкнул я. – Что неясно?! Ты же сам обойдёшься пятью за то, что взял на операцию бойца, заинтересованного в личной мести.
– Будет исполнено, милорд. – И капитан отключился.
Если бы меня не подстрелили, то участников данной важной операции в Абердиншире я бы отбирал лично. Но меня не просто подстрелили, а едва не прикончили из дальнобойной наномеханической винтовки, пуля из которой способна поразить цель на расстоянии шести миль с предельной точностью. Но, хотя у людей в руках порой оказывается наномеханика, пользоваться ею нужно умеючи, а на формирование умения требуется время и годы практики.
Практики и работы с нанооптическим прицелом стрелку не хватило, иначе я был бы мёртв ещё пять дней назад. А так... простреленная верхняя доля левого лёгкого уже почти восстановилась. Хрупкий предмет в виде нанокристаллической призмы, называемый «световым панно», помог отвести пулю в сторону от сердца, но, увы, был уничтожен. Панно, где я носил портреты жены, – портреты, улыбающиеся мне в самые трудные минуты жизни… Знак того, что пора перестать цепляться за прошлое и жить воспоминаниями о любви?.. Неважно. Осколки, измазанные в моей крови, никто не осмелился выкинуть, их вернули мне в Эльфийском госпитале Эдинбурга. При случае я увезу их туда же, где покоится прах моей Д