- Кунья Софен! У вас есть... - замялся, подбирая слово. - Есть зеркало?
- Зер... Вот ведь я дура! Сейчас! Та-ак! - я вытрясла всё содержимое рюкзака на его робу и позвала монашка для осмотра. - Это - стекло! Оно пропустит солнце, - поясняла я, но похоже, что Ень Гун прекрасно знал, зачем оно путешественнику. Милая улыбка мальчишки, который нашёл своё первое сокровище, осветила его гладкое, юное лицо. Он благоговейно взял его в руку и понёс к кучке хвороста. Если так можно назвать сухие литься, мелкие ветки и даже сухую змеиную кожу.
Солнечный луч быстро воспламенил веточки. Всё это время парень сосредоточенно глядел на наш будущий костёр. Я невесело хмыкнула, отметив, что Ень Гун держится не в пример спокойнее меня и совсем не паникует из-за ситуации. Странным образом это успокаивало, поэтому я решила выкинуть из головы всё, что может расстроить, а также отнестись к этому как к приключению. Буду потом внукам и детям рассказывать, как жила на необитаемом острове.
Спички решила пока не трогать. Мало ли... Сколько нам еще придётся здесь жить... Прочь! Прочь плохие мысли! Скоро мы выберемся! Телефон высох, я нажала необходимую комбинацию, уложила его в косметичку, которая оказалась водонепроницаемой, застегнула молнию, чтобы не проникла влага. Судя по дате на дисплее, мы где-то проплавали два дня. Сейчас восьмое июля, а в Орландо мы прилетели утром пятого. Похищение, еще ночь... Странно это всё. И свечение заколки, и, как отметил монах, другое положение солнца у нас над головами. Как бы там ни было, я послала сигнал СОС. Теперь только ждать...
Через двадцать минут, после того, как парень разделал змею, съел ещё бьющееся сердце (я зажмурилась и задышала часто, стараясь подавить тошноту), насадил кусочки на прутики, тщательно обжарил её со всех сторон, я получила свои три кусочка. О! Клянусь: сейчас я ем невероятное, самое вкусное яство в своей жизни! Кусочки были довольно мелкими, жёсткими и несолёными, мясо отдавало болотцем, но я заглатывала их один за другим и рычала как дикий зверь.
- Когда ночь... - начал Ень Гун и встал. Я дёрнулась уж было за ним, но он только ласково улыбнулся и кивнул на лесок. - Спать на земля опасно! Нужно... Настил! Дерево, листья, высоко чтобы...
Я поняла, что спать на голой земле мой спутник опасается. Конечно же, он прав! За эти часы, что мы сидим у деревьев, мимо проползи: крабы - четыре штуки (оглушены, спрятаны в тенёчке под листья), две чёрные змеи ( почти обморок, визг, монах погнался за ними, прибил), спустились два паука размером с ладонь (визг, обморок, ножик по очереди пробил в них дырки. Люблю тебя, Ень Гун!), наших крабов едва не утащили две наглые жирные чайки ( импровизированная дубинка из сломанного деревца отогнала поганок на почтительное расстояние, но они чуяли, чуяли(!) вкусненьких крабиков!). А что ночью выползет, я просто боялась и подумать!