– Извините, – каюсь я, в надежде на понимание и прощение.
– Нахрен мне твое извините, засунь его знаешь куда!
А вот это уже обидно. Я от всей души прощения прошу, а он…
– Сам виноват! – вдруг вылетает из моих уст. – Накачал плечи во весь пролет, ни пройти, ни проехать. Я тоже, между прочим, пострадала в этом столкновении. Все из сумочки вывалилось!
И вообще я на нового соседа тоже "зуб" имею. Как переехал, никакого покоя нет. Такое ощущение, что он даже обои клеит перфоратором. Игнат на "разборки" ходил, пообещав мне соседу перфоратор в одно место засунуть, но когда двери ему открыл такооой "шкаф", муженек, вежливо заикаясь, попросил быть потише. Я упреков мужу не высказала. Приняла раздражающие звуки как должное, философски. В каком бы доме, на каком бы этаже ты не поселился, сосед с дрелью найдет тебя и поселится рядом. К тому же новый владелец квартиры напротив мне нравился. Жаль, что вот так все случилось…
Встаю с мягкого места, принимаю коленно-локтевую позу и начинаю собирать свое имущество. Правым глазам выискиваю разлетевшуюся косметику, левым кошусь на грубияна. На самом деле плечи у соседа что надо. Косая сажень, как говорили в былые времена. А все потому, что соседушка на балконе постоянно штангу тягает и грушу лупасит. Разденется до пояса, выставит свои кубики напоказ и давай дальше мускулатуру наращивать. Блин, наверное, у него настолько стальные мышцы, что на морозе язык прилипнет.
Сосед замечает мой взгляд и, кажется, догадывается, о чём думаю. Ощерился во все свои тридцать два безупречных зуба! А еще протянул мне платочек белоснежный и говорит:
– Держи, панда! Чего плачешь?
– Ничего я не плачу, мне просто… моя жизнь в глаз попала!
– Да ты юмористка, панда!
Почему это я панда?! Так меня еще никто не называл. Огрызаюсь в ответ:
– Сам… тупой качок! А я не панда, а Ева!!!
– Ева?!!
Сосед замирает и пялится на меня так, словно я внезапно на китайский переключилась. Может, что-то не так расслышал? Еще раз повторяю:
– Ева! Ева Эдуардовна.
Громила не отрывает от меня восхищенного взгляда и, кажется, вот-вот умрет от переизбытка счастья. Потом подхватывает меня с грязного пола, ставит на ноги, нежно стряхивает с моей одежды прилипшие соринки. Ах, какие же у него мощные руки! Мне безумно хочется дотронуться хотя бы до одного выпирающего мускула. Но я сдерживаюсь, отпрыгиваю в сторону и спрашиваю: