— А я еще не успела. Но мороз сильный, да…
Они исподтишка разглядывали друг друга. В общем-то, она обычная пациентка, «переданная» по знакомству. Сейчас Максим Леонидович принимал только таких: все пациенты были знакомыми родных или родными знакомых. Но эта… Странно вышло, что до сих пор они не знали друг друга, — должны были бы, по всей логике… Она-то лет с пятнадцати знает всех тех… Сколько лет прошло? Двадцать пять? А ей тогда сколько? Двадцать семь, ну, тридцать…
Скромница. Юбочка в клеточку, бежевый свитерок «под горлышко», копна тёмных волос собрана в пуританскую «гульку». В глазах плещется страх и надежда попеременно. Да… для нее он, наверное, кажется дедушкой. Как так могло выйти? Когда она сообщила, что ей сорок, он сделал вид, что не удивился. Да и привык уже, что теперь зачастую в сорок выглядят моложе двадцатилетних, или наоборот. Как женщины, так и мужчины. Всякое бывает. Но цифра не помогала. Она выглядела девочкой-леди: в меру модной, современной и равнодушной, хоть и напуганной диагнозом.
Она… думала, что он моложе все-таки (хоть это и не имело значения). И намного круче. Что богат как Крез, раз имеет свою клинику; принимает, наверное, лишь элиту, а не такой плебс, как она: сапожки, купленные на распродаже, квартира — «хрущоба», и далее по списку… И наверняка он ежегодно катается по заграницам, как все эти, частники. А она — нигде, ни разу… Оттого и не пошла знакомиться сколько-то там лет назад, когда общие друзья предлагали. «У бедных своя гордость», — казалось ей тогда.
Теперь она видела уставшего, очень немолодого человека. Тесное помещение «своего кабинета» без всякой рекламы и каких-либо излишеств. Допотопный мобильник…
— Входите. Да какие еще бахилы, присаживайтесь… Предупреждаю, я болтун, вы меня останавливайте… Можно вам поплакаться в жилетку? Медсестра моя совсем недавно от меня сбежала… уехала за границу с мужем, вот так внезапно кинула… А мы с ней годы работали. Представляете, да? Теперь замену найти не могу; кого попало брать не хочется, официально клиника закрыта… — голос казался то ли высоковатым для его чёрных, почти сросшихся на переносице бровей и резких черт лица, то ли просто слишком мягким, негромким.
— Возьмите меня, — пошутила она. — Конечно, у меня почти совсем нет времени, но пару раз в месяц я могу прибегать… Да глупости, конечно…