- Помогите, дяденька, - взмолилась она. Глазки сделала жалобные-жалобные и присела чуть-чуть, чтобы на пузана снизу вверх глядеть. Матушка, земля ей пухом, дольше полминуты такого взгляда не выдерживала.
- Чем помочь-то? - потеплел толстяк. Дубинку за спину убрал.
- Заберите меня отсюда, - заскулила Эби. - Я ж ведь не с ними, дяденька. Я себе по улице шла, а тут налетели, схватили, в фургон затолкали. - Она быстро-быстро захлопала ресницами и понизила голос до шепота: - Они же ведь, сказать страшно, рас-пут-ные! Глядите, как вырядились да разукрасились. Нельзя мне с ними в одном месте, дяденька.
Тюремщик отступил на шаг от решетки и поглядел, словно приценивался. Эби хлюпнула носом и потупилась. Пусть себе смотрит. Может, и не красавица, и помяли ее в сутолоке, но с соседками по камере не сравнить. У тех профессия на лбу крупными буквами написана. И не только на лбу: что сзади, что спереди глянь - не ошибешься. А она не такая. Волосы, чистые, в косу сплетены и шпильками на затылке подобраны. Зубы крепкие, белые. Ногти ровные, без черных полосок грязи, без кричащего лака. Платье опять же приличное.
- Ладно, - сжалился охранник. - В соседней камере посидишь до утра.
- А утром что? - спросила она робко. Выскочила в приоткрывшуюся дверцу и показала «вобле» язык.
- Суд. Там и разберутся, с этими ты или не с этими.
В новой камере, тесной, темной и еще более душной, чем та, в которой остались развеселые девицы, помимо Эби сидела только грязная жирная крыса. Она пряталась в соломе под рваным тюфяком, а когда заскрипел засов, выглянула полюбоваться, кто там пожаловал.
Крыс девушка не боялась - эти твари, как и шлюхи, поодиночке нестрашны - но на всякий случай подобрала подол и забралась на лавку с ногами. Свернулась калачиком, прижалась к стене и задремала, игнорируя и недовольное урчание желудка, за весь день получившего только смятую бумажку с дядькиными каракулями, и крики раздосадованных ее уходом потаскух. Утро вечера мудренее.
- Эбигейл Гроу. Три месяца общественных работ!
И никакого разбирательства. Судья лишь мельком глянул в ее сторону и тут же зачитал приговор. А ведь она и историю сочинить успела про то, как к гадалке шла, на суженого погадать, а что в ночное время - так стыдно средь бела дня…
- Не задерживай! - суровый пристав толкнул девушку в спину. - Следующая!