Тем временем со стороны прихожей донёсся едва слышный хлопок закрывшейся двери.
— М-да, многое придется переделать, — послышался заставивший меня вздрогнуть от неожиданности показавшийся отдаленно знакомым надменный женский голос.
Я обернулся, и в шоке уставился на мечту своего детства. Вероника Невзорова. Моя первая, единственная и последняя любовь, правда так и оставшаяся неразделённой. Увы, на горе ли, или на радость, но десять лет назад, мой отец не настолько успел встать на ноги, чтобы его отпрыск мог привлечь внимание этой золотой девочки. Спустя некоторое время я прозрел, осознав что собой представляет поразившая моё воображение девица, с обманчиво ангельской внешностью, и чувства как-то вмиг остыли. Отсюда вопрос: а была ли любовь? Или это был инстинкт охотника? Желание во чтобы то ни стало получить неприступную, как мне тогда казалось, но неимоверно притягательную самочку? Не знаю. Я был юн и наивен. Но что дало право Веронике не только заявиться ко мне в гости без приглашения, но и с видом полноправной хозяйки осматривать мою квартиру?
— Что это значит? — поинтересовался я, с показным равнодушием беря в руки кружку, и потягивая обжигающе горячий кофе.
Проявлять радушие и гостеприимство ни малейшего желания не возникало.
— О! Тебя ещё не порадовали? — не без ехидства произнесла она, прохаживаясь по кухне и распространяя вокруг удушливый шлейф каких-то невыносимо приторно сладких духов. — Ликуй, Тимерезев, мечты имеют свойство сбываться. Жаль не у всех они совпадают, — уже значительно тише, добавила она.
Девица настолько вжилась в роль светской львицы, что и сейчас умудрялась говорить с вальяжной томностью и чувственным придыханием, вплетая в эту гамму ехидство, а порой и вовсе капризно-плаксивые нотки.
— А если конкретнее? — поинтересовался я, искренне радуясь что некогда успел получить "прививку" и выработать иммунитет против её чар.
— Ты же мечтал обо мне? Ну так вот, наши папаши решились на альянс. Закрепив его узами нашего брака.
Я в шоке смотрел на её презрительно кривящееся личико, и не понимал как мог когда-то столь слепо любить эту безмерно наглую и циничную особу. Прозрел, и понял, что она из себя представляет в пору обучения в институте. Уже тогда ухажеров Ника меняла едва ли не пару раз в месяц, а порой и в неделю, и все они были исключительно статусными: банкиры, преуспевающие бизнесмены, политики. Учитывая положение её отца, никто не смел назвать подобное поведение проституцией, хотя по сути так и было. Только продать она пыталась не час или ночь, а свою жизнь в качестве супруги.