Чай благоухал мятой и к пудингу подходил изумительно — а пудинг был таким же невероятно вкусным, как и пицца. Наверное, в этом мире готовят исключительно с магией, вот и получается волшебный результат.
— В Академии Панацеи не подают вкусных пудингов? — улыбнулась мисс Норвуд, подцепляя ложечкой очередной кусочек.
— Не настолько, — я едва не ляпнула спалившее бы до самых потрохов «не пробовала» — она удивительным образом располагала к откровенности. Ударило внезапной паникой — как близко с ней общалась настоящая Шарлотта? «Да, миссис Норвуд часто бывает здесь»… Но где — здесь? Судя по манере работы профессора Норвуда, тот не потерпел бы визиты на кафедру даже любимой матушки. Может, в той же деревеньке, где живет и Шарлотта? Они могли пересекаться там случайно.
Я ведь даже не знаю, насколько «тесен» мир так или иначе причастных к Академии Панацеи! Может, матушка профессора и мирового светила знает там всех и каждого, а может — одного-двух, кто работает рядом с сыном или дружит с ним. Если у него вообще есть друзья в Академии — Шарлотта о таких не упоминала.
Ну, так или иначе, сейчас налаживать контакт нужно мне. При том что нет ни тем для разговора, ни каких-то зацепок или общих интересов. Разве что Дугал, но не скажешь же в лоб: «Мне надо узнать о вашем сыне! Как можно больше и подробнее!»
— К тому же в Академии мысли заняты чем угодно, только не вкусом пудинга, — с улыбкой сказала я. Нельзя в лоб — подходи издали, хитрыми зигзагами, или кружи голодной акулой, подбираясь к цели. Как сумеешь. Подхватывай крошки, пока не перепадет большой и по-настоящему ценный кусок. — Иногда, кажется, вообще не замечаешь, чем пообедала. Хватает более волнующих проблем.
Мисс Норвуд вскинула на меня удивленный и заинтересованный взгляд.
— Правда? Надо же, я… — она вдруг будто передумала договаривать то, что собиралась, отпила чая и бесшумно поставила чашку. — Если работа заставляет забыть о пудингах, но не вызывает раздражения, значит, это правильный выбор и большое счастье, не так ли?
— Не то чтобы я никогда не сомневалась в выборе, — показалось правильным «признаться», ведь если у меня, у нас все получится, наверное, захочу вернуться в журналистику, а не сидеть над бумажками на кафедре. — Но мне нравится знать, что занимаюсь нужным делом, а не какой-нибудь ерундой. К тому же в Академии по-настоящему интересно! Жаль только, что сама я не… — я запнулась, торопливо отхлебнула чай. Пусть додумает за меня. Не приложила руку ко многому интересному, не способна на что-то большее, чем быть ассистенткой — что угодно. Вынудить человека закончить твою фразу — отличный способ узнать его получше. Ну… или не его — а что он думает о тебе. А для меня сейчас — еще и не наговорить лишнего, если вдруг она знает Шарлотту лучше, чем я думаю.