Противны ей были холодные прикосновения болотного хозяина. Желтым пламенем горели его глаза, а язык длинный вызывал отвращение, но она готова все стерпеть.
* * *
Алена, как бы удивительно не было, понимала, о чем говорила Иванка. Она не боялась ее страшного вида. Лишь мгновение испытала гадкое трусливое чувство, а потом, убила его в себе на корню. Камень помог.
- Я не боюсь.
- Вижу. Чувствую. Сильная. Не завидная наша доля, но… так повелось, что не нам выбирать. Хотя, выбор все же есть. От него зависит, на какой стороне останешься. Я вот, пыталась быть на правильной, но, все равно, оступилась.
Не думала, что родишься, но… видимо на самом деле истек срок мучений и близок час расплаты с хозяином болотным.
- Значит… я действительно твоя….
- Моя! - не дала договорить Иванка.- Как есть, моя!
- А, бабушка… мама…
- Не было в них силы. Как и в моей Вере. Потому и янтарь на них не действовал. Забрал всех Ляд поганый, раньше времени. Так же как и тех, кто решился разделить любовь с потомками Наума. Все он… Демон болотный. Но, и на его есть управа, - Иванка перевела взгляд на кулак Алены, где уже жаром обжигал кожу камень. – Чувствуешь?
- Чувствую, – кивнула Алена, и раскрыла ладонь.
Яркое сияние лилось на поляну и то, чего оно касалось, обретало краски. Оживало ароматами и звуками. Только продлилось все недолго. Резкий ветер пробрал до костей. Стемнело так, будто тяжелые черные тучи закрыли небо. Поднялся из земли густой туман. Пополз по поляне, заполняя собой пространство. Наступила звенящая тишина, сквозь которую, становясь все громче, прорывался шёпот. Он звучал, как змеиное шипение. Проникая в самые потаенные уголки души и заставляя ее скручиваться в тугой клубок страха.
В пору было бежать, но Алена, наблюдая за происходящим, не могла двинуться с места. Иванка смотрела на нее уже не страшными бельмами, а вполне нормальными глазами. Седые волосы завились длинными кудрями, сморщенная кожа разгладилась, а платье трансформировалось в красивый наряд.
Теперь напротив Алены стояла молодая девушка. Практически копия ее самой. Только в глазах плескалось столько горя и безысходности, что хотелось надрывно закричать.
Из тумана выполз огромный змей. Его чешуя сверкала и переливалась. Тонкий, раздвоенный язык, то и дело высовывался, но самым запоминающимся зрелищем были светящиеся красным глаза. Как два огненных маячка.