Первый их не любит. Не хочет ли он подставить их? Превратить в обычных чужаков, а потом без зазрения совести открыть на них охоту?
Под ноги попался какой-то маленький лысый зверек, решивший пересечь дорогу прямо перед идущими неспешным шагом патрульными, и Мышка, чертыхнувшись, споткнулась и вынырнула из невеселых мыслей.
Вспомнила, что Сокол говорил про слишком тихий зов. Огляделась. Они шли по довольно людному проспекту, и что-то подсказывало, что вскоре они выйдут на какую-нибудь площадь. Может, им встретится что-нибудь типа базара? Им нужен рассадник слухов, то место, где можно ненароком ввязаться в разговор и спросить: «А вы не знаете девушку, живущую в одиночестве и приручившую ворона»? Хотя, нет. Вороны в этом мире — священные животные, олицетворение местного божества. Единственные птицы в мире, они не были подвержены яду. Единственные существа этого мира, чьи перья не отваливались.
Возможно стоит поискать кого-то похожего на местную пророчицу? Если женщина из «этих» живет с вороном, местные точно ей поклоняются!
Если зов толком не работает, пора искать варианты обнаружить своих жертв как-то по-другому.
Ядовитые дожди и разгул бандитизма сделали город Хорн довольно неуютным местом: дома из серого камня, серая же мостовая, отсутствие хоть каких-то цветов на подоконниках и вонючие канавы с мусором. Облачаясь в яркие одежды, местные жители жили в постоянной серости и смотрели на мир сквозь решетки на окнах, призванные защитить их от местных королей улиц.
Зато хотя бы выглядели, как люди, а не то Мышка была бы вынуждена признать, что мир Нардин еще более неуютен, чем мир Шзар. Но — нет. Пока нет.
До площади они добрались через полчаса и, к радости Мышки, обнаружили на ней торговые ряды, заполненные людьми. Между степенно прогуливающимися взрослыми юркали мальчишки и девчонки, облаченные в откровенные лохмотья. Лишенные волос, они просили милостыню, устраивали драки между собой и явно пытались умыкнуть кошельки.
Приглядевшись, Мышка увидела и детей побогаче. Они с презрением смотрели на своих менее везучих сверстников и время от времени кидали в них мелкие камешки. Родители богатых выродков одобрительно поглаживали своих чад по голове, и было видно, что они сами не прочь заняться подобным. Мышка с отвращением смотрела на это разноцветное действо, ощущая себя грязной. Вмешиваться в обычное течение жизни патрульным было нельзя, и это бесило.