Женщина тяжко вздохнула:
— Ты опять этого актера имеешь в виду? Максим, ну пожалуйста, ну не надо.
— Нет, надо, Мари. — Разговор у них шел на смеси английского, русского и французского. Впрочем, Домбровский прекрасно понимал женщину, та тоже отлично его понимала, порой даже его предчувствовала, и этого им было достаточно. — Да, я имею в виду этого чеха. Или, как сегодня Исаев настоятельно просил его называть, Александра. Нет, ты себе представляешь? Александра! — Домбровский издевательски хмыкнул. — Вот же имечко родители ему выбрали.
— А что не так? — слабо улыбнулась Мари.
— Вообще-то, это имя означает «защитник».
— Ты что, Святцы читал? — не поверила Мари-Энн.
— Да нет. Это меня на сей счет однажды просветил Саня Фадеев. У нас с ним по молодости лет как-то вышел дурацкий, но довольно-таки забавный спор на тему того, почему мы выбрали такую профессию? И что это было, долг, наше призвание или вообще судьба? Так вот, по его словам, Александр — это «защитник», а Максим — «величайший». Каково, а? — Домбровский иронично посмотрел на Мари.
— Ну, второе мне очень нравится.
— Я рад. — Домбровский вроде скривил рот, но сильней сжал руку своей француженки. — Только этот Александр — не Александр, а потрясающе красивый и испорченный сукин сын, причем, единственный в своем роде, кто заставил мою дочь плясать под его дудку.
— Нико найдет твою дочь. Просто доверься ему, — утешая, женщина нежно погладила мужчину по скуле, по волосам. Она уже много раз ему повторяла, что Никас был когда-то по-настоящему увлечен Лизой. Но говорить это снова, сейчас, когда Домбровский разгневан, устал и расстроен? Нет. Для этого лучше выбрать другое, более подходящее время.
— Я не верю ему, — неожиданно отрезал Домбровский, и обескураженная Мари вскинула на него глаза. — В этом деле я верю только Исаеву. Знаешь, — и зрачки в зрачки, как отражение двух зеркал, когда ты видишь себя в глазах другого и понимаешь, что человеку, который любит тебя, можно и нужно довериться, — если бы я мог выбирать между этими тремя, я имею в виду чеха, Никаса и Исаева… если здесь вообще можно выбирать! то я бы предпочел, чтобы выбор Лизы пал на Андрея.
И эта правда была ошеломляющей, особенно с учетом того, что Домбровский не раз и не два грубо указывал Исаеву его место.