- И все-таки?
- Просто… когда у нас появится свой дом, пройдет много времени и все… изменится. Совершенно. Уже ничего не будет так, как прежде. Мы с тобой тоже изменимся, и у тебя… скорее всего, начнется совсем другая жизнь.
- Что ты имеешь в виду?
- А ты не понимаешь? Этот дом, о котором ты говорил, он не будет нашим. К тому времени у тебя появится кто-то, с кем ты захочешь там жить, а я…
- Ты?..
- Нет, ничего, забудь. Ничего.
Каждый визит приходится на строго определенную дату. Их совсем немного. Сегодняшняя, например, знаменует Ее день рождения и ровно одиннадцать лет с того памятного дня, как они не смогли побороть искушение и не задумываясь бросили вызов всему оставшемуся за пределами комнаты миру, окончательно соединив воедино свои жизни, горячо и безнадежно вплетаясь в тела друг друга со всей страстью, на какую только способны спятившие от бесконечных запретов отчаявшиеся влюбленные.
Позже он не раз убеждался в том, что запреты придумывают не просто вследствие безделья и скуки. Есть вещи, от которых нельзя беспечно отмахнуться лишь потому, что очень хочется. Нарушение общепризнанных правил вначале обязательно вызывает эйфорию от собственного могущества, и кажется, что расплата за него никогда не наступит. Тем больнее потом сознавать обратное, падать с собственноручно возведенного пьедестала в самую грязь и увязать в ней все больше, ощущая, как надежда утекает сквозь пальцы. Чувствовать опустошение, выжигающее огромные дыры изнутри. В конечном итоге все постепенно, хотя и очень болезненно, с огромными потерями и лишениями, обязательно возвращается на свои места.
Он прошел все существующие стадии процесса саморазрушения, познал все прелести изнуряющего одиночества, перепробовал самые различные стимуляторы, сулящие ошеломительный возврат к яркой жизни, словом, сделал все возможное, чтобы окончательно себя угробить, но почему-то все еще был жив, жив… Хотя давно уже ощущал себя выпотрошенным изнутри манекеном, который почему-то умеет чувствовать боль даже от эфемерных воспоминаний.
Когда вкус коньяка уже не воспринимается, в ход незамедлительно идет крепкое курево, блистательная новинка, которая, если верить знакомому дилеру, сшибает наповал, обеспечивая полный снос башки. Вытащив косяк, Денис поднес его к прищуренным глазам и покрутил задумчиво двумя пальцами, рассматривая в темноте.