На нашем острове живут четыре собаки и три кошки. Кот один. Всех их мы выловили из моря. Лука не разрешает кота стерилизовать, поэтому я нахожусь в перманентно-вялотекущем процессе пристраивания котят. Океан приносит не только животных и трупы. Иногда он выбрасывает живых людей. Когда я вступила в местную Женскую Лигу Спасения, мой муж сказал:
– Развлекайся, как угодно, дорогая! Спасай этот мир на здоровье. Два условия: никаких человеческих подкидышей на нашем острове, и ты всегда ночуешь дома, со мной. Поверь мне, девочка моя, наш семейный круг идеален: я, ты и Сережка. Собаки-кошки-мышки не в счет.
Может быть, у него нет детей от того, что он их не хочет?
Любимая дорога, рукотворное чудо между небом и водой. Серебристая лента на лазурном поле. Мы с Сережей ездим по ней пять дней в неделю в школу на соседний остров. Здесь нет детских садов. Здесь дети ходят в школу с четырех лет. Два месяца назад мой сын выпрыгнул в воду на ходу из окна машины и спас собаку. Ту прибило к столбу ограждения грязной, едва живой тряпкой. Спасатель. Я хотела его наказать за смелость и героизм. Ну хотя бы оставить без мультиков. Но Лука не позволил. Вышел на улицу и дал салют из ракетницы в честь героя. Сережка смеялся заразительно-звонко, закидывая назад лобастую голову, блестел счастливо светлыми глазами на загорелом лице. Напомнил мне вдруг забытое напрочь далекое лицо.
Я поняла. Я знаю, где мой личный банк спермы. Ни о чем другом больше думать не могла.
Собачку мы назвали Шарик.
ГЛАВА 2. Уговоры номер раз
– Что подарить тебе на день рождения, девочка моя? – спросил Лука.
Лежал обнаженный поверх белого хлопкового покрывала. Смуглый, сильный, обрезанный снизу до середины бедер. Рисунки татуировок где-то выцвели от времени, где-то, особенно на руках, горели ярко и разноцветно. Рядом блестели глянцем развороты журналов.
Я не люблю отмечать этот день. Я родилась тридцать первого декабря. Канун Дня перемены дат. Кому интересно мое рождение перед главным праздником зимы? У моего любимого мужа имелось свое мнение на этот счет. Я легла с его стороны на кровать, ткнулась носом в прохладное плечо.
– Смотри, что я нашел, – он показал мне журнальное фото. Огромный серебристый Смит-и-Вессон с рукояткой из слоновой кости. Там проступал резьбой знакомый орел и призыв к богу хранить Америку. – Сорок пятый, как ты любишь. Основа основ. Позапрошлый век. Нравится?