- Например?
- Ден, - стоило услышать это имя, как я моментально насторожилась и улыбаться резко перестала. – Он меня беспокоит.
- Что ты имеешь в виду?
С Басмановым мы больше не виделись. В нашу последнюю встречу, отложившуюся в моей памяти горьким привкусом коньяка и навязчивым запахом дыма с невысказанной, но осязаемой горечью, брат ясно дал мне понять, что наше время давным-давно истекло, возврата нет, мы раз и навсегда оставляем друг друга в далеком прошлом без попыток разобраться в нем, и я услышала его мнение. Приняла, как данность. Нет ничего глупее, чем пытаться пробить глухую стену собственной головой. Особенно, когда в анамнезе уже имеется вполне реальное сотрясение мозга. Лишний раз убедившись в том, что этот незнакомый человек, до боли похожий на того, прежнего, называющий себя Денисом Басмановым, не имеет ничего общего с моим братом, я не стала ему что-либо доказывать. Знала, это бесполезно. Наступив на горло собственному желанию разобраться во всем, я просто ушла, потому что он не оставил мне других вариантов. С того вечера я больше его не встречала, не слышала о нем ни единого слова, надеялась, что вскоре начну забывать все, что так или иначе связано с ним, но вот теперь Токарев с какой-то стати решает поделиться со мной такой странной новостью, и все опять грозит начаться по новому кругу…
- С Басом что-то происходит. Что-то, чему я не в силах подобрать толкового определения. Твой брат всегда был… достаточно сложным человеком, который не боится ходить по краю, но сейчас его… неординарность переходит все допустимые границы, если ты понимаешь, о чем я.
Я понимала, как никто.
- Он становится опасным? – предположила, понятия не имея, с какой стати Церберу пришло в голову разговаривать об этом со мной. Почему именно со мной? Он считает нас с Деном родными, но он так же прекрасно знает, что мы много лет не поддерживаем связи друг с другом, и я буду последним человеком во всем мире, который хоть как-то способен повлиять на Басманова. Теперь я для него никто и ничто. Тень прошлого, пустое место без права голоса. Как и он никто для меня. Проклятье… надеюсь, Цербер не заметил предательской дрожи в моем голосе, потому что я не только ее заметила, но и прочувствовала, эта чертова дрожь нарастающей волной прокатилась по моему телу, с головой выдавая все то, о чем мне хотелось молчать.