— Мы почти закончили, госпожа! — отмерла одна, испуганно переглянувшись с товаркой. — Второй сундук открыть не удалось, поэтому…
— Не беспокойтесь, — быстро перебила я, не желая снимать охранное заклятье при посторонних людях.
— Агнесс! — позвала Кэтти, видимо, распрощавшись с женихом.
— Пожалуйста, не торопитесь, — приветливо улыбнулась я горничным и вышла, аккуратно прикрыв дверь.
— Мне надо срочно собираться к тетушке Брунгильде! — Сестра поспешно стаскивала пальто. — Она тут самая старая. Живет в восточной башне. Шейн говорит, что мы обязаны поздороваться. А где мой сундук?
— Пока разбирают.
Я вновь открыла дверь гардеробной. В настенном светильнике послушно вспыхнула свеча, и ее свет, преломляясь в резных гранях хрустального колпака, залил небольшое помещение. Разноцветные наряды висели на плечиках, туфли стояли на полочках, громоздкий сундук был аккуратно сдвинут к стене. А горничные исчезли. Не могли же они бесшумно сдвинуть махину, которую вчера спускали с чердака с помощью магии, и выйти через стену. Или могли?
Что мне вообще было известно о темных прислужниках? Ходили слухи, что в услужение к ведьмакам шли несчастные, бросившиеся к этим мошенникам за помощью. От отчаянья или по глупости. В здравом уме и в трезвой памяти к ним точно никто не сунется. Просители получали желаемое, а потом годами были вынуждены оставаться тихими, исполнительными подсобниками. Иногда весьма некрасивых вещей. Но куда денешься из корзины дрейфующего в небе воздушного шара? Говорили, что договор с темными подписывался кровью.
— Что ты бормочешь, Агнесс?
Что делается! Дня в стане врага не провела, а, как ушибленная, уже начала говорить сама с собой. С другой стороны, отчего не поговорить с единственной в обители зла чародейкой. Так погостишь седмицу у темных, сохраняя таинственное молчание, вообще человеческую речь забудешь.
— Ох! И платья уже развесили! — заглянула Кэтти мне через плечо.
— Сама в шоке.
— Тебя удивляет, что в замке слуги? — не поняла она.
— Буквально минуту назад здесь были две девушки, а потом исчезли.
— Агнесс, дорогая. — Сестра ласково заглянула мне в лицо. — Ты просто перенапряглась во время экзаменов. Расслабься и отдыхай! Ты видишь? Все замечательно! Нас приняли как родных.
— Это-то меня и беспокоит больше всего, — буркнула я.