Перед входом Элмар остановился, а потом внезапно шагнул в сторону, толкнул дверь в соседнюю комнату и зажёг пульсар.
— Эй! Нам не сюда! — Я потянула боевика за рукав, вместо покоев брата он зашёл в мою комнату.
За два года в лавандовой спальне ничего не изменилось. Разве что очищающий аркан давно разрядился, и теперь здесь было пыльно, а спёртый воздух щекотал ноздри. Я скользила безразличным взглядом по белоснежной мебели, по фиолетовому ковру и лиловым стенам, по панно из сухоцветов на стенах... Отец считал, что ничто так не развивает концентрацию и терпение, как ручной труд. Но сейчас при взгляде на свои картины, я чувствовала лишь пустоту в груди. После смерти отца, многое, что притягивало меня раньше, стало казаться мелким и незначительным.
— Хочу узнать о тебе как можно больше. Как жила, о чём мечтала… — Элмар осматривал комнату так, словно хотел запомнить малейшую деталь.
— Так спроси. Я же рядом, — пробормотала я, чувствуя, как жаркое смятение растекается по щекам.
— Не хочу совершить ошибку, — еле слышно буркнул себе под нос Элмар, а потом удержал меня за руку. — Не торопись. Сначала надо проверить дверь в спальню Орина.
Я мысленно пожала плечами, но спорить не стала. С лорда Льена сталось бы добавить новых охранок внутри особняка.
При мысли о высшем демоне Бездны, моё сердце тревожно замерло, а потом начало биться отчаянными рывками. Мне до сих пор не верилось, что сегодня на балу я дважды переиграла нашего главнокомандующего.
Хорошо, полтора раз.
Лорду Льену всё-таки удалось навязать мне наставничество. Я согласилась, хотя и была уверена, что сумею контролировать свой тёмный дар. И всё-таки я приняла предложение высшего демона, потому что ему подчинялись ночные фурии. Мне была нужна страховка в отношениях с кланом матери. Я знала о ночных фуриях так мало, но прекрасно представляла, сколько ошибок может совершить чужак на незнакомой территории.
Папа регулярно ошибался.
Эдриан Сатор обожал изучать жизнь на личном опыте и она давала ему множество вторых, третьих и даже десятых шансов. Отец умудрялся выходить сухими из воды, попадая в опасные и щекотливые ситуации. Злые языки шипели, что везение Сатора не может длиться бесконечно, и однажды он вляпается так, что никто и ничто ему уже не поможет. Когда тело Эдриана Сатора было обнаружено в его же лаборатории, многие самодовольно заявили, что всегда знали, что ничем хорошим этот тёмный не кончит. Не было второго такого откровенно плюющего на правила чёрного мага, как мой отец.