Юю ещё раз ковырнула прыщ, чертыхнулась и уныло плюхнулась на диван, рассеянным взглядом обводя меблировку комнаты. Настенные часы показывали одиннадцать часов утра.
«Ничего не хочу… ничего! – уныло подумала она, механически забрасывая в рот горсть излюбленного арахиса в шоколаде, горкой высившегося в вазочке на сервировочном столике. – Тридцать пять, бабка ягодка опять! Чёрт, чёрт, я не хочу идти в официантки или в секретарши! Два дня и ни одного отклика на резюме! Буду пробовать пробиться на телевидение, у босса руки коротки ещё и там мне репутацию подмочить!»
Юстина решительно вскочила с места, вооружилась ноутбуком и загрузила окошко браузера. Однако вместе сайтов типа headhunter, её руки непроизвольно потянулись на собственную страничку Вконтакте. Бесцельно поблуждав по новостной ленте друзей, она плавно перешла на страницы знаменитостей. С каким-то тупым остервенением она принялась листать вехи их жизней, причиняя тем самым себе жгучую боль. Юю и сама не заметила, как загрузила страничку своего бывшего босса, и тот час принялась с гулко бьющимся сердцем рассматривать его ленту. Дэну Армани было чуть больше тридцати, владелец радиостанции, он считался завидным женихом среди одиноких волчиц, жаждущих женить на себе какого-нибудь обеспеченного «папика». Свою русскую фамилию бывший босс Замойской ловко трансформировал в звучный псевдоним, превратившись из Дениса Артишокова в модного радио-магната Дэна Армани. Юю хотела было удалить его из друзей, но вместо этого машинально «лайкнула» одну из его фотографий, выставленных в сеть на всеобщее обозрение каких-то сорок минут назад. На ней Дэн возлежал в мыльной пене - в волосатой руке дымилась сигара, в другой был зажат пузатый бокал с коньяком.
«Очередная пассия снимала!» - подумала Юю и тот час ощутила резкий болезненный толчок в спину. В голове зашумело, перед глазами расплылись оранжевые круги…
Юстина на несколько мгновений потеряла сознание, а когда открыла глаза, то не смогла сдержать немого вопля ужаса: зажав обеими ладонями рот, она в страхе попятилась назад, пока не наткнулась спиной на дверь, больно ударившись позвонками о крючок, на котором висел банный махровый халат. Дэн Армани с широко раскрытыми глазами лежал в кроваво-красной пене, и на его мёртвом лице застыло глуповато-испуганное выражение. Руки плетьми безвольно свисали по краям ванны, на полу валялась дымящаяся сигара, а в небольшой лужице разлитого виски поблёскивали матовые осколки стекла.