– Непременно, – вторил ему Гейл, слепо глядя на сцепленные руки.
Никаких сигналов SOS со станции не поступало, это было чрезвычайно странно. Даже если уже некому это сделать, борткомпьютер обязан был отправить сигнал. Но теперь уже поздно рассуждать об этом. Жизнь обрушилась для седовласого главнокомандующего Линнера в одночасье, окрашивая мир в чёрный цвет. Так плохо ему не было никогда, даже после смерти жены. Но Джоанна его дочь. Гейл неожиданно для себя понял, что всё это время любил свою дочь и ограждал её от всего мира, желая, чтобы она всегда была рядом с ним. Поэтому и злился, когда упрямица поступила не на военный факультет, а на пассажирский. Злился, когда влюбилась в террианца, наплевав на наставления отца, совершенно забыв о нём. Злился, когда возненавидела его за решение избавить её от ненужного бремени. До сих пор Гейл считал, что принял правильное решение в то время. У Джоанны вся жизнь была впереди, и ребёнок мог поставить крест на её карьере. Ребёнок от террианца – это же проклятие, клеймо на репутации. Как будто она не понимала, что карьеру строят годами, вкладывая в неё титанические усилия, а дети… Их и из пробирки легко сделать сколько надо.
Глупая дочь так и не простила своего отца. Устроила ему бойкот, улетела на Титан… и что думала – сбежала? Как бы не так. Гейл следил за каждым её шагом. Пытался вразумить и вернуть домой, устраивая небольшие диверсии. Но дочь упряма, вся в него, она легко справлялась с обязанностями капитана. И, в конце концов, Гейл даже сдался, решив дать Джоанне почувствовать вкус власти, чтобы потом предложить кое-что более масштабное: управлять целой военной базой на границе Солнечной системы. Но не успел.
Вот уже два часа он пытался достучаться до неё, но Джоанна на позывные не откликалась, даже на секретные, те, о которых могла знать только она. Ни она, ни его агенты – никто не реагировал. Напряжение от ожидания дошло до критической точки.
Закрыв глаза, Гейл устало откинулся на спинку кресла, молясь Создателю, чтобы Джоанна уцелела, любой ценой выжила. Он был готов поверить в чудо, не желая признать, что его дочь погибла с остальными.
– Гейл, – неожиданно в кабинет без разрешения ворвался Билл Гаррисон. – Спасательная экспедиция скоро прибудет на место. Нечего сидеть здесь, пошли в центр управления. Надо придумать, что сказать народу. Корреспонденты уже звонят, требуя комментариев. Как ты думаешь, что могло произойти?